Шоколадная вилла

Юдит не могла не вспомнить свою мать Хелену. Ей никогда не нравилось заботиться о доме и о семье. Чаще всего она была уставшая и обессиленная, а временами и раздраженная, ее постоянно мучила головная боль. Юдит практически не могла припомнить радостные моменты. После рождения близнецов ее болезнь лишь усугубилась. Они постоянно искали и вызывали врачей, пока, наконец, один из них не поставил ей диагноз неврастения, или нервная болезнь. Это типично для женщин хрупкого телосложения.

Она перепробовала разные виды лечения, но улучшения не наблюдалось. Отец принял во внимание советы относительно смены климата и недавно построил виллу в районе Дегерлох. Однако вместо того, чтобы почувствовать себя лучше, мама еще больше заболела, так что зашла речь о радикальной смене климата. Тогда было принято решение в пользу акратотермы в Шварцвальде, и, действительно, спустя три месяца пребывания там мама вернулась отдохнувшей, а в последующие недели снова погрузилась в меланхолию и крайнее раздражение.

Дальше было время постоянных скандалов родителей. Они и раньше ругались, но в одночасье их ссоры показались Юдит куда серьезнее. Речь шла о новейшем виде лечения, которое мама хотела попробовать, какой-то вид естественного лечения, во всяком случае, Юдит так поняла. Для отца же это была необоснованная прихоть его жены. А когда он узнал, во сколько ему это обойдется, то все решил для себя.

Однако мама не сдавалась.

Неделями она обсуждала эту тему с поразительным для ее душевного состояния упорством, просила со слезами, надувала губы и переходила к различным угрозам, что поначалу приводило отца в ярость, но спустя время он все же согласился.

Наконец в мае она отправилась на озеро Гарда на лечение по новейшему методу, и дома все вздохнули с облегчением. Юдит очень скучала по маме, однако не хотела повторения тяжелых испытаний прошлых лет.

Пронзительный звук латунного колокольчика у входной двери прервал ее мысли. Казалось, кто-то постоянно его теребит, так что он звонил без остановки. Взволнованная Юдит вышла в коридор. Громкий звук прекратился только тогда, когда металлический треск оповестил о том, что дверь открывают. Она услышала тихий возглас, вслед за ним мужской голос и детский плач. Встревожившись, Юдит ускорила шаг.

По широкой лестнице, ведущей из комнат домочадцев сначала в бельэтаж, а затем вниз, на первый этаж и в вестибюль, ей навстречу неслась Бабетта. На ее лице был неподдельный ужас.

– Мадам! – прокричала она, задыхаясь.

– Не так быстро, Бабетта, – попросила Юдит. – Говори, что случилось?

– Мадам, – с трудом переводя дыхание, сказала Бабетта, – мальчики. Карл ранен! – Она указала вниз.

Ничего не ответив, Юдит подобрала платье и поспешила вниз по лестнице.

Когда она вышла в просторный вестибюль, к ней бросился Антон и расплакался. Она рассеянно гладила его по светловолосой кудрявой голове, с удивлением взирая на незнакомца, который медленно шел ей навстречу с Карлом на руках.

– О Господи! – произнесла она. – Это ужасно! Как это могло произойти?

При виде глубокой рваной раны ее охватил приступ тошноты. Еще и отца нет дома!

Бабетта, подоспевшая вслед за ней, обняла Антона, у которого все еще безудержно бежали слезы по лицу, и увела его на кухню.

– Я могу его где-то положить? Ему нужен врач!

Убедительный низкий голос незнакомца, который держал ее брата, заставил Юдит посмотреть вверх. Она взяла себя в руки.

– Да, конечно. Пойдемте.

Юдит быстро пошла вперед в ближайший зал и указала на стоящий там диван. Пока мужчина укладывал Карла, на пороге появился работник Роберт.

– Бабетта сказала, что мне нужно сходить за доктором Кацом?

– Да, Роберт, – попросила Юдит, – беги за ним, только быстро!

– Речь идет об открытом переломе, скажи это доктору, – добавил незнакомец.

Роберт кивнул. Когда он вышел за дверь, мужчина обратился к Юдит, которая стояла рядом с Карлом на коленях и гладила его по щеке. Мальчик стонал.

– Нам нужны чистые полотенца и кипяченая вода. Я начну обрабатывать рану. – Он взглянул на нее. – Не переживайте так сильно, госпожа Ротман. Он производит впечатление выносливого парня. – Его голос звучал нежно и успокаивающе, и Юдит поняла, насколько взволнованной она выглядит.

– Вода и полотенца, сейчас все принесу, господин, господин… – сказала она, запинаясь, встала и слегка пожала плечами.

– Райнбергер, – кивнул ей незнакомец. – Виктор Райнбергер.

– Господин Райнбергер.

Спустя час врач обрабатывал перелом. Виктор Райнбергер рассказывал, как все произошло, и помогал ему; Юдит также оставалась рядом с Карлом и следила за его дыханием и сердцебиением. Доктор Кац произвел анестезию эфиром. С одной стороны, для обработки перелома ему необходимо было обеспечить неподвижность пациента, с другой – боль была бы невыносима для мальчика.

– Ему нужно как можно меньше двигаться, – сказал врач, когда все было завершено, и он смог снять медицинскую маску. – Лучше всего оставить его пока в этой комнате.

Юдит кивнула:

– Я все сделаю.