Шоколадная война

- Медленнее, медленнее, — сказал Брат Лайн, отвернувшись от Брайана. — Начни снова и медленнее.

Брайан начал все сначала, произнося имена отчетливей, делая паузы перед именами и цифрами.

- Салки… шестьдесят два… Мерония… пятьдесят восемь… ЛеБланк… пятьдесят две… Керони… пятьдесят…

Брат Лайн кивал головой, словно слушал прекрасную симфонию, словно любимые звуки наполняли воздух.

- Фонтейн… пятьдесят… - Брайан сделал паузу. А сейчас только те, кто еще только делает квоту, и не выполнил ее.

- Продолжай. Многие продали более сорока коробок. Читай эти имена… - он смотрел куда-то в сторону, тело свисало со стула.

Брайан пожал плечами и продолжил, монотонно проговаривая имена, отмеряя паузы, занижая голос в конце каждого имени или цифры, что напоминало зачитывание имен «усопших» в тихом кабинете. Когда были названы те, кто продал сорок и более, он продолжил называть тех, кто успел продать тридцать, и Брат Лайн его не остановил.

- …Салливан… тридцать три… Чарлтон… тридцать две… Килли тридцать две… Эмброуз… тридцать одна…

Брайан вдруг кинул взгляд на Брата Лайна и увидел, как его голова кивала, он словно общался с кем-то невидимым или всего лишь только сам с собой. Список перешел уже к тем, кто продал только лишь двадцать коробок шоколада.

Брайан снова поднял глаза и увидел, что Лайн продолжал сидеть и кивать кому-то сидящему в пустоте. Уже зачитывались фамилии продавших меньше двадцати коробок шоколада. Это был длинный список. Было удивительно то, как спокойно на это реагировал Брат Лайн. У Брайана пересохло в горле, и хрипота вернулась в его голос. Ему был нужен стакан воды, чтобы смочить сухость в горле и, заодно, облегчить напряжение шейных мышц.

- …Антонелли… пятнадцать… Ломбард… тринадцать… - он кашлем прочищал горло, ломая ритм и делая остановки. Он глубоко вдохнул: — Картиер… шесть, — он взглянул на Брата Лайна, но тот сидел не шелохнувшись. Его сложенные вместе руки покоились на коленях. – Картиер… он продал только шесть, потому что он не был в школе. Аппендицит. Лежал в больнице…

Брат Лайн водил рукой, словно сказал: «Я понимаю, это неважно, продолжай». И наконец-то Брайан понял, что же было важно. Он увидел последнее имя в списке:

- Рено… нуль.

Пауза. Больше ни одного имени не осталось.

- Рено… нуль, — сказал Брат Лайн шипящим шепотом. — Можешь ли ты это описать, Кочрейн? Парень в «Тринити», который отказывается продавать шоколад? Ты знаешь, что произошло, Кочрейн? Ты знаешь, почему так упала распродажа?

- Я не знаю, Брат Лайн, — ответил Брайан причитая.

- Этот парень стал заразой, Кочрейн. Заразой, болезнью, которую мы можем назвать ленью. Страшная болезнь. Трудноизлечимая.

«О чем он говорит?» - подумал Брайан.

- Прежде чем лечить, надо найти, где скрыта причина. Но в этом случае, Кочрейн, причина известна. Носитель болезни известен.

Брайан понял, к чему все шло. Лайн считал, что Рено был причиной и носителем болезни. Словно читая мысли Брайана, он шептал: «Рено… Рено…» - словно сошедший с ума ученый над чертежом страшной бомбы у себя в подземной лаборатории.

23.

- Я завязываю, Джерри.

- Почему, Губ. Я думал, ты любишь футбол. Мы только начали. Вчера ты устроил тренеру целую сенсацию.

Они направлялись к автобусной остановке. Была среда, а значит, в этот день не было тренировки. Джерри глянул на остановку. Там стояла красивая девочка с волосами цвета кленового сиропа. Его глаза застряли на ее лице, взгляды встретились, и она заулыбалась ему. Он видел ее здесь уже не в первый раз. Как-то раз, оказавшись около нее, он сумел прочитать ее имя и фамилию на одном из учебников, которые были у нее в руках - Эллин Баррет. И он тогда подумал, что однажды он наберется смелости и скажет ей: «Хелло, Эллин».

- Бежим, — сказал Губер.

Это был нелепый и неуклюжий спринт. Книги в руках не позволяли бежать легко и раскрепощено. Но процесс бега придал Губеру заряд бодрости.

- Ты на самом деле завязываешь? — спросил Джерри, его голос зазвучал натянуто, ему явно не хватало воздуха.

- Меня скоро не будет в «Тринити», — он был рад тому, что его собственный голос был в норме и не изменился при беге. Они повернули на ближайшем перекрестке.

- Почему? — спросил Джерри, прибавив скорость вниз по Гейт-Стрит.

Их ноги шлепали по тротуару.

«Как ему это объяснить?» - подумал Губер.

Джерри вырвался вперед. Он оглянулся через плечо, лицо Губера зарумянилось от бега.

- Почему, черт побери?

Губер легко догнал его и спокойно плыл рядом.

- Ты не слышал, что случилось с Братом Юджином? — спросил Губер.

- Он уволился, — ответил Джерри, выдавливая из себя слова, словно зубную пасту из тюбика. Благодаря футболу он был в хорошей форме, но он не был бегуном и не знал приемов бега.

- Я слышал, что он ушел по болезни, — сказал Губер.

- Какая разница? — ответил Джерри. Он глубоко втянул сладкий глоток воздуха. — Эх, ноги в порядке, а вот руки меня убивают, — у него было по две книги в каждой руке.

- Продолжаем бежать.

- Не валяй дурака, — пытался подбодрить его Джерри.

Они приблизились к пересечению улиц Грин и Гейт. Губер ослабил темп, видя, что Джерри не успевает.