Шоколадное пугало

– Хватит лезть в нашу семью! Брата против меня настраиваешь! Не хочешь Игоря от себя отпускать? Решила его охомутать?

Я молча слушала владелицу дома престарелых. В голове мелькнула мысль: как хорошо, что в нашей семье нет таких особ, как Аглая. А Марфа все говорила и говорила.

Неписайкину до глубины души возмутил намек подруги детства на то, что у нее с Игорем любовная связь, она пришла в негодование.

– Парамонова, опомнись! Я давно и счастливо замужем.

– Ой-ой-ой, – издевательским тоном пропела Аги, – кому штамп мешает! Кстати, я давно Горелова! Перестань меня Парамоновой звать. Эй, Ларка, ты где?

– Хочу в Москву поехать, погулять, – раздался голос дочери невменяемой бабы.

Послышался стук, похоже, Аги швырнула куда-то трубку, а та не отключилась, упала и продолжала работать. Неписайкина беседовала с Игорем по обычному телефону, он не отключается, как мобильный, если по нему долгое время никто не говорит. Марфа стала невидимым свидетелем скандала. Да какого! Аглая орала на Ларису, нецензурная брань мешалась с плачем девушки. На секунду мать вдруг затихла, и тогда Лара прорыдала:

– Мама, мне уже не пять лет! Я замуж хочу. А как жениха найти, если ты меня никуда не отпускаешь.

– Ларка! Назад! – завопила Аглая. – Игорь, кретин, ты не вернешься в сраный Гольяновск. Все. Хватит. Молчать! Я тут главная! Делайте все, как я велю! Девчонка…! …!

Лариса завизжала.

– Нет, нет! – закричал Николай. – Нет!

– Гарик! – истошно заорала племянница. – Дядечка, любимый!

– Игорь, – вторил ей Николай, – Игорек! Дорогой!

Потом Марфа услышала громкий треск и хруст. Похоже, в доме олигарха началась драка и кто-то наступил на трубку.

Через час Марфа стала звонить Игорю, потом Ларисе, Николаю, Аглае, но все сотовые были выключены. Домашний номер не отвечал. Неписайкина подождала немного, повторила «серию» звонков, не добилась успеха и, преодолев нежелание общаться с Юлией, звякнула той на мобильный.

– Чего надо? – буркнула в трубку Парамонова.

И тут же раздался резкий короткий звук: «у-у-у», потом стук, шум. Связь оборвалась. Через пару секунд Юля сама соединилась с Марфой, на сей раз она была любезной.

– Извини, какой-то сбой случился, в ухе так загудело и застучало, что голова заболела. Что ты хотела?

– Где Гарик? – спросила владелица дома престарелых.

– Он уехал.

– Не звонил?

– Нет! – рассердилась Парамонова. – Что за праздное любопытство? Отстань, я спать хочу! Уже поздно. Я в кровати.

И разговор оборвался.

В большой тревоге Неписайкина провела пару суток, постоянно держа в руке трубку. Но мобильные Ларисы, Коли, Игоря, Аглаи по-прежнему не отвечали. На третий день неизвестности Марфа в поисковике нашла контакт головного офиса Николая и, потратив целый час, в конце концов получила номер сотового его секретаря.

– Алло, – прошептал в трубке мужской голос на фоне «Реквиема» Моцарта.

– Вы Артем? – обрадовалась Марфа.

– Перезвоните позже, сейчас все на похоронах, – скороговоркой произнес помощник Горелова.

– Кто, кто, кто умер? – в панике заорала Марфа, но собеседник уже отсоединился.

Неписайкина попыталась еще раз связаться с секретарем, но тот отключился от сети. Марфа позвонила Юлии и осторожно спросила:

– Как дела?

– Чего тебе надо? – не замедлила схамить Парамонова.

– Игорь приехал?

– Нет, – буркнула Юля, и в сердце Марфы словно вонзились острые когти, она поняла: случилась беда.

Вечером в квартире Неписайкиной раздался звонок, на дисплее высветился телефон Ларисы.

Марфа немедленно ответила:

– Что?

– Все, – прошептала Лара, – он умер.

– Кто? – тоже еле слышно осведомилась Марфа.

– Игорь!

Трубка чуть не выпала из рук Марфы.

– Боже!

– Инфаркт, – лепетала Лариса, – мама всех переругала, Гарик упал… на пол. Мне тоже плохо стало, я ничего не помню. Отец вызвал «Скорую», но она не успела! Игорь на месте умер! Сегодня его похоронили.

– Ларочка, почему вы мне не сообщили? – заплакала Марфа.

– Отец невменяемый совсем, – шептала та, – я тоже, и мама.

– Мама! – разозлилась Марфа. – Кто брата до сердечного приступа довел? Я все слышала! Как она на тебя орала, Игорю запретила домой возвращаться. Ты плакала.

На секунду в трубке стало тихо, потом Лариса изумилась:

– Но тебя же с нами не было! Ты в Гольяновске!

– Трубка где-то валялась, вы ее не отключили, – пояснила Марфа, – вот я и стала невидимым свидетелем скандала. Сначала Аги бушевала, потом Николай закричал: «Нет-нет», ты зарыдала…

– Мама схватила Игоря, – всхлипнула Лариса, – за руку. Она категорически возражала против его возвращения домой, хотела, чтобы он перешел в московский театр, жил с нами, обзывала его жену… Я не стану повторять, какими словами…

– Редкий случай, когда я солидарна с Аглаей, – вздохнула Марфа, – ее оценка Юлии совпадает с моей.