Шолох: Тень разрастается

А вся наша пестрая, день ото дня растущая толпа с виноватыми рожами замерла перед очень, очень злыми драконами…

Прах! Карл нашел, куда нас перенести! Прямо под ноги ящерам!

— Кря, — сказала Бурундук, сидящая на голове у Петра.

— Так-так-так-с-с-с, — сказал Петр.

Драконы, выстроившиеся у него за спиной оборонительной ингольдской «свиньей», опасно начали распахивать рты.

«Что, опять?» — с тоской подумала я.

— Как здорово, что у вас снова есть королева! — неподдельно изумился и обрадовался Карланон. — Это же прекрасно! Поздравляю!

— Кряяяяя, — радостно повторила Бурундук.

Драконы как-то сразу присмирели от доброго словца.

Конфликт был исчерпан.

Оставалось разобраться с порталом.

ГЛАВА 33. Исполин

— У тебя точно получится? — спросила я. Раз в двадцатый, наверное.

Карл терпеливо кивнул. Потом положил свою не по-детски тяжелую руку мне на плечо (для этого ему пришлось привстать на цыпочки):

— Тинави, в закрытии портала нет ничего сложного.

— Даже если это портал, созданный Зверем? — я нервно укусила себя за костяшки пальцев. Хранитель улыбнулся:

— Не вижу принципиальной разницы. Портал — он и в Африке портал.

— То Африка, а то Небытие… — буркнула я.

Карл удивленно наклонил голову:

— А ты знаешь, что такое Африка?

Я старательно покопалась в гулкой пустоте своей макушки.

— Не-а. Или да. Хм. А должна знать? — запуталась я.

— Может быть, и должна, — непонятно протянул хранитель. — Раз уж смогла поставить щит против драконов. Говоришь, королева Бурундук вылупилась два дня назад?

— Да. А кажется — вечность прошла, — я вздохнула.

Меж тем, Лиссай медленно оттаивал.

Будто заколдованная скульптура во внутреннем дворике Башни Магов. Из тех, что оживают в самую темную ночь в году и медленно бродят по Шолоху, а затем также неспешно застывают, где придется. Вернее, где их застанет рассвет. И потом юные послушники бегают по столице, волоком возвращают мраморный реквизит…

Я перевела взгляд с Лиссая на остальных друзей.

Вся наша команда тусовалась в центре драконьего плато. Ребята сидели вокруг высокого лагерного костра, разведенного Рэндомом. По задумке джокера, из трещащего пламени то и дело выкатывались монетки. Когда их поднимали, монетки начинали истошно орать всякие глупые, смешные предсказания и советы. Друзья трактовали их, кто во что горазд, стараясь усилить эффект комического. Соревнования в остроте ума привели к тому, что все напрочь позабыв о моем несчастном принце, ожидающем спасения.

Только Теннет не участвовал в общем веселье.

Маньяк сидел поодаль от костра и угрюмо грел ладони меж согнутых колен. Он был очевидно расстроен из-за ссоры с Карлом. Она случилась уже после того, как Карланон утихомирил драконов и отправил их восвояси — то есть снова к яичным кладкам. То ли запоздало праздновать рождение Бурундука, то ли спать.

Я не знаю, из-за чего именно поругались два хранителя. Для сего неприятного действа они целомудренно удалились. Но догадываюсь, что речь шла об убийствах, совершенных Теннетом. Мы с друзьями обратили внимание на ссору, только когда она дошла до апогея. Когда Карл с неожиданным треском залепил Теннету пощечину. После этого маньяк ушел тосковать на одинокий валун на краю плато, а Карл занял пост у Лиссая.

Нас же с ребятами до того куда больше занимала натура Рэндома. Джокер долго и в красках расписывал нам с Мелисандром, как именно он накажет нас за нашу «свинскую дерзость» в Живерни. Но, пока мы поочередно белели и краснели, красочно представляя весь спектр оглашенных пыток, сам Рэнди неожиданно успокоился… И под конец пространного монолога, как оказалось, уже считал нас лучшими друзьями.

Тогда и появился залихвацкий костер, монетки с предсказаниями и атмосфера всеобщего пира. На мой взгляд — пира во время чумы. Мне веселиться не хотелось. Я предпочла стоять на страже подле принца вместе с Карланоном.

Заодно расспрашивала бога о том и о сем. У меня не было сомнений, что, как только мы расправимся с порталом, он опять исчезнет. И опять на две тысячи лет, что в этот раз вполне могло оказаться правдой — если не случится еще какой пакости.

Дозор оказался долгим.

Лиссай оттаивал непозволительно медленно. Янтарная патока — она же время — тягуче стекала с принца. Будто неспешный реставратор-перестраховщик снимает с картины лак — десятую часть слоя за десятой частью слоя. Да с перерывами на кофеек.

— Может, сейчас уже можно закрывать, а? — законючила я.

Карл был тверд:

— Нет. Нельзя смешивать разные типы магии. Организм Лиссая такого не выдержит.

— Карл, а ты знал, что я твоя прапра…внучка? — вдруг вырвалось у меня.

Хранитель кивнул:

— Узнал, когда прибыл к вам в Живерни. Прочитал в твоих панических мыслях.

— О нет, ты что, постоянно их читаешь?!

— Только слишком громкие. Вот Рэндом — да, постоянно, — ответил бог на мой невысказанный вопрос и улыбнулся в сторону костра. — Поэтому все так увлечены предсказаниями монеток. Они звучат дурашливо, но, на самом деле, Рэнди точно знает, кому и что должно достаться. Он, конечно, законченный псих, — глаза Карла затуманились, — Но добряк в душе.