Шолохов. Незаконный

Здесь можно было бы поиронизировать, когда б не та обескураживающая, ещё не различимая в сутолоке дней реальность, о которой тогда никто не догадывался, в том числе и Шолохов. В том же 1923 году в Москву приехали с Дальнего Востока и Сибири Дмитрий Фурманов, Рувим Фраерман и Всеволод Иванов, с юга – Исаак Бабель, Юрий Олеша, Валентин Катаев, брат его Евгений Петров и будущий соавтор брата Илья Ильф, из Киева – Михаил Булгаков и Константин Паустовский, с Поволжья и Приуралья – Артём Весёлый и Александр Бек, из Пензенской губернии – Фёдор Гладков и Александр Малышкин, после архангельской своей эпопеи и службы в Красной армии вернулся Леонид Леонов.

Неслыханная конкуренция назревала. Все названные и многие неназванные ходили по Москве и толкались плечами. Но даже если б Шолохов узнал об этом, он бы уже не разуверился в себе.

Написал невесте: еду жениться на тебе, готовься, а я уже готов. У меня и рассказ уже почти написан один, про родинку. И второй придумал. Чего ж нам не жениться? Муж – пишет, жена – стряпает. Прекрасный план. Всё сладится.

* * *

Перечить Михаилу его родители, пожалуй, и не смогли бы уже.

Им доживать – ему на столбовую дорогу выходить.

А то, что он жениться надумал, не дожидаясь 19 годков – на Дону так издавна повелось. Да и обратный пример – когда Александр Михайлович не женился ни в 19, ни в 29 – ничему хорошему не мог научить: счастья и достатка к дню венчания отец так и не накопил.

Пётр Яковлевич Громославский воспринял известие свирепо. Лет эдак на 10 раньше никакой Мишка с Каргинской даже не сунулся бы в его атаманский курень. Он и сейчас на Марью свою покрикивал: позор, да твой жених арестован был!

Дочь: его ж оправдали и отпустили, он же за жалостливость свою пострадал.

Пётр Яковлевич: нет!

Дочь: да!

Явились в Букановскую сваты: Александр Михайлович и Анастасия Даниловна. И жених при них. Если что и побудило Петра Яковлевича согласиться, то один резон: ещё младшие дочки замуж не выданы, а старшой, между прочим, 21 годок. По тем временам – возраст для девки немалый.

Сквозь зубы согласился.

Свадьбу назначили на 11 января.

Когда подавали документы, Мария заметила, что жених на два года её моложе.

Они больше года не виделись – сколько ж ему было тогда, когда Миша комиссарил в Букановской? От попытки вмиг пересчитать её голова закружилась.

– Почему ж ты говорил, что мы одногодки? – пристала к нему шёпотом.

– Боялся, за другого замуж выйдешь, – ответил.

Брак зарегистрировали в станице Кумылженской в Подтёлковском ЗАГСе – названном в честь будущего героя «Тихого Дона», руководителя революционного казачества Фёдора Подтёлкова.

Венчались в Букановской церкви. Венчали, как богатых: при всех зажжённых люстрах, с полным составом хора. Букановская уроженка, бабушка историка Виктора Долгова, вспоминала: «День был солнечный. Снег сверкал и искрился… Народу у церкви собралось много… Молодые вышли из церкви, сели в сани, обернулись тулупом, вокруг церкви объехали в гору понеслись по слащёвской дороге».

В приданое Марии отец дал… куль муки да узелок с вещами. Выказал-таки характер!

Станичники были премного удивлены.

Так и не догадался старый казачина, с кем дело имеет.

18 января молодожёны отправились в Москву. Поселились по адресу: Георгиевский переулок, 5, – в комнатке размером восемь квадратных метров. Шолохов устроился в домоуправлении кооператива «Берите пример».

И сразу же – обескураживающая весть. 21 января в усадьбе Горки умер Ленин.

23 января в багажном вагоне гроб с телом Владимира Ильича был доставлен в Москву. Его установили в Колонном зале Дома Союзов, где в течение пяти дней и ночей проходило официальное прощание.

Михаил и Маруся отправились – вместе с огромными человеческими толпами – на прощание с вождём. Очереди ждали три дня.

Никто его не гнал ведь! Нет, выстоял, и жену при себе удержал.

Строгое, но безоговорочное почтение испытывал молодой Шолохов к Ленину. Он видел, как ленинские задачи реализуются на земле – с какой кровью и мукой. Но возлагать за всё свершившееся вину на вождя было бы нелепо – это ж не Ленин бил, стрелял, рубил на Дону. Иной раз вчерашние соседи по собственному почину это и делали.

«В книжке Ленина» – как будет у Шолохова сказано в одном из первых рассказов – главная мысль была иной: отныне бедным и униженным открыты все пути. Из класса имущих, где юный Шолохов не пробыл и года, он вновь очутился в классе неимущих. А это означало, что открытые Лениным пути предназначены и ему тоже.

27 января гроб с забальзамированным телом Ленина был помещён в специально построенном на Красной площади Мавзолее.

* * *

Молодая семья жила на краю нищеты. Заходивший в гости приятель так запомнил их быт: «Небольшая мрачная комната, одна треть которой перегорожена тёсовой стенкой. В первой половине работают кустари-сапожники, рассевшись вокруг стен и окон на низких чурках. Стучат молотки, кто-то напевает, даже переругиваются, четвёртый насвистывает. По вечерам и праздникам у них выпивка, галдёж, вероятно, и драки. За перегородкой узкая комнатушка, где живут Шолохов с женой Марией Петровной».