Шопинг в воздушном замке

Я не знаю, где Паша раздобыл деньги, но он, очевидно, договорился с председателем сельсовета. Митрич обронил фразу, что Иван, пришедший на смену честной Марусе, брал взятки. Деньги в конверте – и Паша из Быкина стал Брыкиным (всего-то одна буква к фамилии прибавилась!), а еще его прописали у Нинки Косой. Не было ни трехэтажного особняка, ни пожара, все выдумка. С фантазией у Павла полный порядок, и в уме ему Господь не отказал. Не зря приютский мальчик выбрал для местожительства мифических родителей Анголу. Насколько я знаю, эту страну постоянно сотрясали революции, гражданские войны, перевороты, смена власти. Небось там никаких архивов не осталось, можно смело врать про аттестат местного учебного заведения. Вот только одна маленькая деталь – первый же запрос в МИД, и придет ответ: никакие Брыкины в Анголе не служили, но рядовой гражданин (сосед по дому, коллега по работе, приятель, одноклассник) никогда не станет обращаться в Министерство иностранных дел. Ох и хитер Брыкин! Чтобы получить нормальный аттестат, он нашел заурядную школу, устроился туда небось тоже за мзду, а в институт его пристроила Алена Зверева. Брыкину протежировал сам декан факультета, анкету такого абитуриента проверке не подвергали...

– В Гоптеве остались люди, дружившие с Брыкиным? – спросила я у Влады.

Хозяйка призадумалась.

– Не знаю, он тут давно не показывается, последний раз на похороны Нинки явился. Впрочем, может, Ритка знает?

– Зря она губу раскатала, – в своей грубоватой манере вступил в разговор Митрич, – Фомина думала, Паша ей за пособничество верностью отплатит. Дуры вы бабы! Не взял он Ритку замуж!

– А вы, мужики, сплетники страшные, – не сдержалась Владя. – Папа, зачем ты глупости повторяешь?

– Я дело говорю.

– Сам видел?

– Нет, Михаил рассказал.

– А он откуда узнал?

– Ему Настя Величкина натрепала.

– Она где новость взяла?

– За Ритой наблюдала. Думала, та к ее мужику подбирается, вот и приметила, как Паша с Фоминой тело к реке волокут. Сама ведь знаешь, все село шумело – Нинку хоронить надо, а тут еще одна покойница.

– Погодите! – взмолилась я. – Ничего не понимаю, объясните по порядку!

Владя встала и отошла к буфету.

– Сплетни это. Чего народ не наврет...

– Пожалуйста, – начала я ее упрашивать, – мне важна любая деталь!

– Около Нинки Косой Рита Фомина жила, – сказала Владя, – а еще через дом Настя Величкина, у нее муж был. Обычный парень. Теперь-то оба уже в возрасте, но Настька Костю своего ревнует, как в юные годы. У нее характер вспыльчивый, прямо фейерверк. Могла подойти и затрещину сопернице отвесить. Один раз, давно дело было, она при мне на Олю Гетину накинулась, вцепилась ей в волосы. Ольга перепугалась, закричала: «За что?» А Настя шипит: «Я видела, какими глазами ты на задницу Кости пялилась».

– Горячая баба, – одобрил Митрич.

– Величкину за драку даже в отделение забрали, – продолжала Владя. – Она с той поры осторожной стала, рук не распускала, но за соперницами следила. В особенности ее Ритка волновала. Ну и вроде Настька увидела, как Рита с Пашей к реке тело несут. Было это рано утром, около шести, а в семь Павел шум поднял: мол, жена утонула.

– И Настя ничего не сказала милиции? – уточнила я.

– Еще как заявила! – усмехнулся Митрич. – Орала дурниной: «Тащили они бабу, руки-ноги болтались».

– Но только Паша с Ритой ничего отрицать не стали, – подхватила Владя, – участковому объяснили: они Ксению не к реке, а от нее тащили. У Паши жена заболела, у нее температура поднялась, вот она и решила остудиться, зашла в воду и потонула. Брыкин проснулся – жены рядом нет. Пошел искать, увидел тело в воде, сам вытащить не смог, побежал к Рите.

– Почему к ней? – изумилась я. – Странно просить помощи у женщины в такой ситуации.

Владя опустила глаза.

– Она ему полюбовница, – брякнул Митрич, – хоть и старше, да спала с ним. Ритка в интернате котлы на кухне мыла, там, видать, и сладилось у них. Да вы у нее сами спросите!

– Фомина жива? – обрадовалась я.

– Чего ей сделается, – хмыкнул дед. – Она теперь хорошо устроилась! Живет богато, дом поставила не у нас, а в Тараканине – тут недалече, через десять километров, машину купила, сама рулит.

– Рита в Москве работает, – пояснила Владя, – бухгалтером. Ты, папа, зря к ней плохо относишься. Да, Фомина была посудомойкой, но потом на курсы пошла, профессией овладела, вот и получает по заслугам.

– И где ее найти? – спросила я.

– В Тараканино езжайте, там по Коммунистической улице до конца, слева увидите дом под зеленой крышей, – охотно объяснила Владя. – Если во дворе машина стоит – Ритка дома, если нет – на работе. Хотя сейчас день, она небось в Москве.

– А все жадность! – перебил дочь Митрич. – Охота ей еще больше денег захапать, вот и надрывается, набивает карманы.

Я попрощалась с Владей и стариком. Не задерживаясь в Гоптеве, отправилась в Тараканино, нашла нужный двор, увидела, что машины там нет, и позвонила Костину.

– Немедленно уточни, где работает Маргарита Фомина, прописанная в деревне Тараканино.

– Отчество и год рождения, – потребовал Вовка.

– Не знаю.

– А у меня нет волшебной палочки, – закапризничал майор.