Шорты истории

Вообще наша компания обычно собиралась осенью на Чайковского смотреть слайды о летних путешествиях, слушать рассказы. А в ту осень наша приятельница, балерина, сломала ступню, а любимая сестра Люба – ключицу, а кто-то разбил голову… И мы вместо слайдов развесили по квартире рентгенограммы.

А Люба рассказывала, что она лежала в коридоре, где в ряд были установлены постели, на которых лежали женщины с загипсованными ключицами, и было впечатление, что они держат в руках стаканы у рта…

И добросердечная сестра, у которой был к тому же вывих ноги, выносила за них горшки с мочой. То есть она скакала на одной ноге мимо их ряда, иногда нечаянно побрызгивая на лежащих…

Больница имени 25-го октября

В народе она ласково называлась «Четвертуха», и там контингент больных был в основном алкогольно-травматический. Но я сам попросился в неё, потому что там работал мой знакомый хирург Диамар Евдокимович (Диамар – это от «диалектический материалист») и он взялся заменить мне порванную крестообразную связку в коленном суставе на лавсановую.

Палата была громадная, человек на двадцать, с высоченным потолком. Там я понял, что лучше лежать с большим количеством людей, чем одному. Потому что всегда найдётся больной, у которого дела ещё хуже, чем у тебя. И становится стыдно жаловаться и жалеть себя.

Григорий упал пьяный на рельсы в метро и повредил позвоночник. Александра Ивановича притиснул по ошибке к стене грузовик и сломал ему 12 рёбер. Лёша проткнул себе грудь рулевой осью во время автомобильной аварии. Ну и так далее. А у меня всего-то разрезано колено…

Ну и потом как-то устанавливается общая дружба и подначка. Взаимные услуги. Делёжка передачами. Анекдоты. Тайная выпивка.

Приходит врач со студентками на осмотр. Спрашиваю: «Доктор, извините, вы мне не поможете разъяснить одно медицинское затруднение?» – «Да, пожалуйста». – «Вот у нас Гриша лежит с переломом позвоночника, к нему должен был прийти офтальмолог, а ему перед этим поставили сифонную клизму. Это зачем? – Врач в затруднении. – А мы, – говорю, – решили, чтоб у него глаза на лоб вылезли и доктору было легче их рассматривать!»

Лёша ходит с банкой, куда тихонько просачивается кровь из лёгкого. Он может надуться и подогнать крови побольше, народу нравится этот трюк. Просит: «Завтра ко мне девушка придёт, расскажите ей про меня что-нибудь хорошее!»

Девушка оказалась довольно милая. Спрашиваю: «А как вас зовут?» – «Меня? Наташа». – «Так это вас, значит, Лёша вчера всю ночь в бреду звал?»

Лёша мне потихоньку показывает большой палец. Меня заносит. «Вообще, – говорю, – Лешу у нас все любят. Он заботливый, утки, если надо, из-под больного вытаскивает. А так как руки банкой заняты, он их зубами берёт…»

И опять же, всё бесплатно – операция, медикаменты, питание…

40-я больница в Сестрорецке. Корпус острой травмы

После операции на колене я стал усиленно заниматься реабилитацией колена в смысле способности сгибать и разгибать его. Делал это через боль, переусердствовал и попал с острым травматическим состоянием в Сестрорецк.

Писал стишки в больничную стенгазету, подружился с начальником отделения, и он на 23 Февраля пригласил меня распить с ним бутылочку коньяка, полученную от кого-то из пациентов. Время было андроповское, поэтому он предупредил меня, что пить будем из тонких стаканов с подстаканниками, с блюдечками, как будто чай. Чтобы сёстры, если увидят, не догадались.

Там мне делали гидромассаж и всякую лечебную физкультуру. Там я научился делать смешные фигурки из подручных материалов – игл, трубочек от капельниц, крашенных зелёнкой или йодом, корпусов от шприцев.

В подвале больницы проходили трубы отопления, и после отбоя туда прокрадывались больные разного пола. Называлось – «труботерапия»!

Это была славная больница. Там можно было осторожно и незаметно выйти на улицу – погулять и даже сходить в магазин. Наш друг ходил туда зимой, по снегу. А у него были загипсованы обе ступни, и он оставлял следы чисто как снежный человек йети. Даже приезжало телевидение!

Ещё одна больница…

Как-то пропустил ещё одну операцию – пробивку гайморовых полостей и лёгкую коррекцию носового отверстия. Опять у знакомого моей старшей сестры Марины, Мариуса Плужникова, заведующего кафедрой отоларингологии Медицинского института, выдающегося хирурга. Лежал там дней пять, зато прочёл про религию Брахма кумарис, материалы по которой мне дал сосед по палате.

После перестройки. В больнице имени Вредена

Наш с сестрой хороший друг профессор Валентин Неверов сделал мне операцию по замене коленного сустава. Операция по идее стоила дорого, но была возможность получить квоту на бесплатное лечение для пенсионера-блокадника, которым я являлся. Правда, в бесплатной палате было всего четыре человека, но один из них так громко храпел, орал и матерился, что я не выдержал и попросился в платную палату на двоих, что стоило на три дня не так уж и дорого.

Следующая больница – МСЧ-122