Шотландские замки. От Эдинбурга до Инвернесса

Вскоре я набрел на маленькую речушку (полагаю, это был Деверон в окрестностях Хантли), которая весело бежала по галечной россыпи. Коричневато-бурый поток выглядел столь многообещающе, что я почти различил плеск резвящихся лососей и разглядел призрак самой жирной в Шотландии форели. Я отправился дальше и уже на границе Абердиншира и Банфшира вдруг вспомнил, что не успел позавтракать. И словно в ответ на мои тайные пожелания Господь ниспослал мне чудное видение: за поворотом дороги стояло несколько аккуратных домиков. На стене одного из них красовалась вывеска «Завтраки с чаем». И хотя я отдавал себе отчет, что подобная надпись может означать очень многое или не значить вообще ничего, ноги мои сами зашагали в ту сторону. Подгонял меня восхитительный запах жареного бекона, который выплывал из задних дверей домика и терялся в зарослях жимолости, выполнявшей функции живой изгороди. Дверь была открыта, за ней обнаружилась маленькая гостиная с опрятными столиками. Это зрелище — восхитительное само по себе — настолько соответствовало моему утреннему настрою, что на какое-то время я просто лишился дара речи. Впрочем, быстро опомнился и вступил в переговоры с хозяйкой. Да, конечно, здесь можно позавтракать, сэр. Приготовить для вас овсяную кашу? Нет, здесь не Волшебная страна, но все равно спасибо, вы очень добры! А, может, сэр предпочтет яичницу с беконом? Сэр предпочел. Девица с неулыбчивым веснушчатым лицом и застенчивым взглядом удалилась на кухню, а я вышел во двор еще раз вдохнуть свежего утреннего воздуха. Там было устроено нечто вроде крохотного открытого ресторанчика: несколько обшарпанных металлических столиков и раскладные стулья. От дороги их отделяла все та же живая изгородь из жимолости, которая в настоящий момент прямо-таки вибрировала от пчелиного жужжания. Внимание мое привлек черный ретривер, который сидел с крайне умильным выражением на морде. Мне немедленно вспомнились Пеллеас и Мелисанда, Тристан и Изольда, Ромео и Джульетта, а также прочие образы трагических любовников в мировой литературе. Завидев меня, пес поднялся и завел безмолвную беседу. Он сообщил, что очень рад моему появлению. Что он с удовольствием отвел бы меня кое-куда и показал кое-что интересное. Однако (тут пес горестно вздохнул) он полагает, что меня — как и всех остальных посетителей — сюда привело чувство голода и я вряд ли соглашусь уйти без плотного завтрака. Ретривер щелкнул зубами на пролетавшую мимо пчелу, промахнулся и снова мне улыбнулся. Мне показалось, что он готов опрокинуться на спину и начать кататься, как маленький щенок. Наверное, я смог бы почесать ему пузо и затеять веселую возню. Кто знает, какие горизонты открыла бы передо мной эта внезапная дружба… Но в тот самый миг в двери показалось уже знакомое веснушчатое лицо, и пронзительный голос радостно возвестил: «Завтрак ждет, сэ-эр!»

Шотландия — самое подходящее в мире место для проголодавшегося человека. Франция с ее таинственной и претенциозной кухней годится лишь для худосочных и застенчивых жеманников, которых надо вежливо приглашать к столу и потчевать микроскопическими порциями вычурных деликатесов. Но если человек обладает честным, здоровым аппетитом, к тому же подогретым длительным пребыванием на свежем воздухе, тогда ему следует как можно скорее двигать в сторону шотландской кухни. Только здесь (и нигде более!) он сумеет утолить голод с минимальным риском для своего организма. Эти великолепные супы — непревзойденные короли кухонных кастрюлек — не имеют аналогии нигде в мире. Это настоящая пища богов! Но не тех аристократических анемичных созданий, что восседают на облаках, а грубых волосатых богов, которые ломятся через вересковые пустоши с добрым мечом в руках и громовым голосом перекликаются с холма на холм. О, как я люблю здешние супы! Они не только тешат мои вкусовые рецепторы, но также удовлетворяют моему пониманию колорита и моей любви к разнообразию. Они похожи на прекрасный сыгранный оркестр, исполняющий великую симфонию. Если, побывав в Шотландии, вы не успели ничего увидеть, кроме шотландской похлебки (или «вечерней каши», как здесь ее называют) — густой, наваристой смеси гороха, ячневой крупы, лука-порея, морковки и вообще всего, что нашлось на кухне, — то поверьте: вы не зря потратили время. Дома вы сможете похвастать знакомством с настоящим супом.

И все же я продолжаю настаивать, что именно в завтраках — в «завтраках с чаем» — шотландский кулинарный гений достиг своего совершенства. На столе меня уже ждала обещанная яичница с беконом. Но, кроме нее, здесь были теплые овсяные лепешки и булочки. Рядом лежали блинчики и тосты. К ним подавался мармелад и конфитюр. В отдельной баночке стоял мед. На тот случай, если всего этого окажется недостаточно, было заготовлено блюдо с имбирными коврижками и смородиновым кексом.