Шотландские замки. От Эдинбурга до Инвернесса

Если рассуждать чисто по-человечески, то из всех сынов Шотландии Бернс был, пожалуй, самым ярким и привлекательным. Многие последующие поколения респектабельных лавочников пытались втиснуть его в общепринятые каноны, изобразить добропорядочным шотландским христианином. Напрасное занятие! Бернса затруднительно представить себе почтенным, уважаемым гражданином — по крайней мере в том смысле, в каком это слово понимает церковный староста. Аморальное поведение Бернса, грехи Марии Стюарт и пьянство Красавца Принца Чарли в последние годы жизни — вот три момента, которых гордые шотландцы предпочитают не касаться в разговоре. Не было этого, и все! Кальвинистская церковь, выросшая на основе католической нетерпимости, вообще отказывается обсуждать темы, из которых невозможно вывести должной христианской морали (понимай, восславить добродетель). А в случае с Бернсом это, мягко говоря, весьма и весьма затруднительно. Тот факт, что принц Чарли на склоне жизни напивался пьяным и поколачивал жену, наверное, можно как-то объяснить. Однако трудно придумать оправдание Бернсу, когда речь заходит о его незаконнорожденных детях. Он по крайней мере мог бы предаваться страсти тайно, не разглашая свои скандальные похождения. Это существенно бы облегчило задачу его потомкам, желающим обелить память поэта и ввести его в круг добропорядочных мещан. Странно, но я почему-то не могу отделаться от мысли, что Джон Нокс скорее бы понял Бернса, чем какого-нибудь среднестатистического пресвитера кальвинистской церкви.

Недавно мне довелось прочитать любопытное замечание по поводу чисто гэльского экстремизма шотландцев, которые с одинаковым энтузиазмом воспринимают и Бога Кальвина, и пантеизм Роберта Бернса. Какова же их истинная религия? Ведь невозможно примирить одно с другим. А ни один порядочный пресвитер не допустил бы Бернса в свое жилище. Какое право имеет этот распутный пьяница и соблазнитель находиться в благочестивом доме! С другой стороны, кто возьмется утверждать, будто Генеральная ассамблея пресвитерианской церкви — более значимое событие в Шотландии, нежели Ночь Бернса? Не стану дальше развивать эту мысль, иначе эдак я скоро договорюсь до того, что именно Пан (а вовсе не Моисей) является признанным пророком Севера.

Как поэт Бернс представляет собой неизменную загадку для англичан. Его произведения служат лишним доказательством того, что шотландцы — совершенно чуждая для нас нация. Средний англичанин не способен понять стихи Бернса, даже вооружившись глоссарием. А если средний англичанин чего-то не понимает, то он этому не доверяет.

Сегодня, когда к списку современных тиранов добавилось еще и радио, все население Британских островов имеет возможность двадцать пятого января присутствовать (пусть и заочно) на торжественном приеме в Клубе Бернса. И вот англичане слушают трансляцию из Шотландии, где под звон бокалов льются бесконечные речи с нагромождением непривычных «р-р», и искренне недоумевают: действительно ли эти сумасшедшие шотландцы искренне верят в то, что говорят, или же просто пользуются благовидным предлогом, чтобы напиться? Сами-то англичане предаются послеобеденному патриотизму лишь несколько раз в году, в дни памятных исторических побед. Ну не странно ли, что шотландцы — в общем-то трезвая и здравомыслящая нация — поднимают такой шум из-за какого-то поэта! Трудно себе представить, чтобы весь цвет английского бизнеса собрался вместе с местными баронетами, «шишками» из торговой палаты и духовенством ради того, чтобы поднять бокал за здоровье Шекспира, Мильтона или даже Шелли.

Следует признать, что иностранцев вообще обескураживает непомерная любовь шотландцев ко всяческим литературным обществам. Здесь практически в каждом городе есть общество Бернса, общество Стивенсона и общество Скотта. Я абсолютно уверен: стоит только какому-нибудь достаточно знаменитому шотландскому писателю скончаться, как тут же в Эдинбурге или Глазго соберутся его почитатели и примут решение образовать очередное литературное общество. Наверняка от такой участи не застрахован даже сэр Джеймс Барри (хоть он и покинул Шотландию ради Англии).