Шоу на крови

— Зависит от дозы. Обычно через сутки проходит. Надо наблюдать, — ответила Лученко. — Но вы лучше скажите, как на вашей презентации она могла хлебнуть атропину? Откуда там взялось подобное лекарство?!

— Атропин содержится в обычных глазных каплях, — предположил палатный врач.

Чепурной отошел в сторонку, выхватил из кармана мобильный телефон, как пистолет, и принялся названивать кому-то. Доносились его повелительные интонации. «Из-под земли достать!!! Выяснить сейчас же, кто их мог принимать, эти капли!» Чуть позже: «Хижняк? Хранитель?! Домой к нему немедленно! Расспросить, душу вынуть и только потом сдать ментам, чтоб сами ничего… И проследи, если капли найдешь, чтобы не спрятал и не выкинул. Действуй!»

Через несколько часов после коньячно-сигарной презентации Федор Емельянович Хижняк был арестован.

* * *

Вера попросила Олега доставить ее за город, по важному делу. Чепурной отправил с ней своего водителя на скромной офисной «мазде». Автомобиль остановился недалеко от ворот. Она пообещала шоферу вскоре вернуться и подошла к кованой калитке перед домом Чабанова. Сквозь чугунный декор виднелся роскошный фасад. Парадная часть особняка была украшена металлическим кружевом наружного ограждения. Были видны: элегантная вязь оконных решеток, причудливые арабески балконных перил, эффектные навесы парадного входа, витые узоры парадной лестницы.

Откуда-то снизу на непрошеную гостью внимательно посмотрели. Лученко опустила глаза. Собака. Стаффорд тигрового окраса. Псина беззвучно застыла по ту сторону калитки. Ее янтарные умные глаза не отрываясь смотрели на женщину. Вера много слышала про эту молчаливую бойцовскую породу. Одно неловкое движение, страх, даже агрессивная мысль — и острые клыки вцепятся либо в руку, либо в горло. Хуже капкана. Быстрым взглядом Вера окинула пространство вокруг особняка. Тишь, и никого. Стоит ей пройти за калитку, и стаффорд выполнит свою миссию охранника. На помощь никто не придет.

Но тут она заметила рядом с собачьей будкой, стоявшей почти впритык к ограде, две здоровенные пластмассовые миски. Одна для еды, другая для воды. Обе были пусты и безнадежно сухи. Октябрьский день, даром что осенний, дышал теплом. А собачка-то на солнце… Взглянув на псину внимательнее, доктор заметила, что та тяжело дышит, язык вывален. Часто ходят от дыхания тигровые бока. Собака явно страдала от жажды.

В такие дни она всегда носила с собой охлажденную воду в пластмассовой бутылочке. Вера сняла с плеча сумку. Собака села, закрыла свой языкатый широкий рот, сглотнула и склонила голову набок. Неужели догадывается?.. Женщина просунула руку с бутылкой сквозь ажурные завитки чугунной решетки и налила воду в собачью миску. Стаффорд, жадно лакая, выпил всю воду до капли. Затем псина встряхнулась, аж слюни разлетелись, весело замахала хвостом, и выражение ее глаз изменилось. Настоящая собачница, Вера знала этот сигнал дружелюбия. В случае со Стаффордом он означал: «Теперь мы с тобой друзья!» Гостья уже без опасения вошла в незапертую калитку, присела рядом с собакой и стала гладить ее по мощной голове, за ушами, приговаривая:

— Какая ты хорошая девочка! Умница! Красавица! Водички попила, жажда тебя не мучит, у тебя хорошее настроение, правда?

Как все умные собаки, девочка-стаффорд обожала комплименты. В знак того, что они с Верой настоящие подруги, она стала ездить спиной по траве, подставляя свое розоватопятнистое пузо. Дескать, назвалась другом — почеши! Выполнив дружеский ритуал и почесав грозной псине брюшко, гостья отправилась на поиски хозяина. Собака сопровождала ее, весело помахивая хвостом.

Витольд Дмитриевич Чабанов изволили сидеть на террасе и благодушно попивать кофеек. Увидев Веру, рядом с которой радостно улыбалась хвостом его собака-сторож, он поперхнулся кофе и не нашел ничего более умного, чем сказать:

— Значит, вы и собак тоже гипнотизируете…

— А как же! — сказала Лученко.

Она не стала объяснять ему про воду и про элементарные правила ухода за братьями нашими меньшими. Зачем? Хочет думать, что она гипнотизирует все живое от слонов до улиток, — пусть думает! Так для нее даже лучше. И не стала она здороваться, говорить «Добрый день». День был недобрый, в больнице лежала едва не погибшая ее подруга, и вообще на чиновника Вера была очень сердита.

— Поговорим начистоту, — сказала она, решительно усаживаясь.

— Чего вы от меня хотите? Бессердечная вы женщина!

В жизни Чабанова уже много лет не случалось ситуаций, когда он не знал, как себя вести. Вот и сейчас он и мысли не допускал, что его превосходство дало трещину. Его больше всего интересовало, куда же подевались ребята. Может, она дома не ночевала? Ее ветеринар должен был улететь «Эйр-Франсом» поздно ночью. Значит, осталась одна. Вот одну ее и должны были прихватить… А она тут сидит. Глазищи свои синие на него пялит!

— Прием неплохой, — кивнула Вера, — обидеться на обиженного тобой. Зубную боль я на вас не насылала. Наоборот, увидела воспалительный процесс в зубе и хотела предупредить.