Шоу не должно продолжаться

Гуров тоже не сидел на месте. Почувствовав, что судьба предоставляет шанс отомстить за все предыдущие поражения, он, покинув свое укрытие, спустился к самому берегу и, как только голова Юсуфа высунулась из воды, с наслаждением «засветил» по ней кулаком.

Ошалев от неожиданности, Юсуф подался назад, но отлетел не так далеко, как если бы драка происходила на твердой земле. Вода, вещество более плотное, чем воздух, задержала его движение.

Гуров же посчитал это для себя лишь дополнительным удобством. Пользуясь тем, что за противником не нужно ходить далеко, он нанес следующий удар, потом еще, и вскоре вода возле берега стала напоминать кипящий гейзер от интенсивности и напора драки.

Спецназовцы уже успели переплыть неширокое озеро, но не вмешивались, с большим интересом наблюдая за происходящим и ожидая итогов.

Победила, как всегда, правда. Измочалив Юсуфа, за все время драки так и не успевшего достать свой нож, Гуров удовлетворенно отвалился и, взяв его за волосы на макушке, притянул безжизненное тело противника к берегу.

— Ну что, друг? — слегка похлопав его по мокрой щеке, проговорил Лев. — Едем домой? Там тебя да-а-авно уже ждут, красавца. Вот, теперь рожа подходящая. Почти такая же, как у меня была после того взрыва. А то как-то несправедливо получается, ты меня разукрасил, а я тебя нет. Прямо неловко даже. Как будто денег кому-то должен остался.

— Сильно! — оценил один из спецназовцев, подойдя поближе и рассматривая разукрашенное лицо Юсуфа.

— А я сразу сказал, снайпер не пригодится. Пакуйте его, ребята. Да не забудьте про нож. Он у него на щиколотке спрятан. При изъятии отпечатков не оставлять. Это — орудие убийства.

Спецназовцы приблизились вплотную к начинавшему приходить в себя Юсуфу и защелкнули у него на запястьях специально приготовленные для этого случая наручники.

— Так что, можно тебя поздравить? — сказал Орлов, когда на следующее утро Гуров зашел в его кабинет.

Накануне вечером коллеги из Новомосковска, оформив по всем правилам задержание опасного преступника, этапировали его в один из московских СИЗО, и сегодня Лев, уже отдохнувший и оправившийся от стресса, намеревался приступить к допросам.

— Только вот физиономия что-то опять… с прибавлениями, — вглядываясь ему в лицо, добавил генерал.

— Это ничего, это не засчитывается. Текущие издержки.

— Правда? Ладно, тебе видней. Так что, можем считать дело раскрытым? А заодно и закрытым?

— Думаю, да. Орудие преступления у нас есть, преступник тоже. Пара формальных допросов, и, думаю, можно будет направлять материалы в суд.

— Долго же ты с ним возился.

— Самому надоело. А не припомните, кто это говорил мне, что я за пару дней со всем этим разделаюсь? «Можешь все другие дела остановить, занимайся только этим». Не помните? Где бы я был сейчас, если бы все остановил. Так и приходится сразу на сто фронтов воевать.

— А кто же тебе мешал закончить за пару дней? — лукаво улыбнулся Орлов. — Выловил бы сразу этого Юсуфа, да и дело с концом. А то он, вместо того чтобы главную версию развивать, в какие-то личные интриги подался.

— Вас бы на мое место, — ответил Лев, вспомнив неоднозначное начало этого дела и причины, заставившие его «податься» в семейные взаимоотношения Березина.

Тогда эти причины казались такими важными.

Но сейчас все встало на свои места. Гуров уже точно знал, что причиной злой смерти популярного журналиста стал именно его репортаж, а в роли убийцы действительно выступил один из героев. Пускай даже сам он не участвовал в съемках и роль его в репортаже Березина исполнял другой человек.

Теперь кино кончилось, и никто не сыграет за Юсуфа. Придется отвечать самому.

Вернувшись к себе, он позвонил в изолятор и приказал доставить обвиняемого на допрос.

Минут через сорок Юсуф сидел перед ним, угрюмо поглядывая из-под распухших век, почти скрывших и без того узкие глаза.

Сначала он не хотел разговаривать и подавался на расспросы туго. Но потом освоился.

Делая все возможное и невозможное для того, чтобы избежать ареста, теперь, когда он был пойман, Юсуф не запирался и стал рассказывать все, как есть.

— Как вы познакомились с Дажудовым? — спросил Гуров.

— Когда приехал сюда, я работал у хозяина. Там его встретил.

— Что за хозяин?

— Ахмет. На рынке торгует. Овощи продает. Я когда приехал, у него работал. В контору — это потом, это Мухамед устроил.

— Дажудов тоже у него работал?

— Нет. Он приезжал. Овощи привозил.

— Когда он предложил вам вступить в организацию?

— На второй раз. Овощи разгрузил, подошел, сказал, есть хорошая работа. Денег много, в Турцию можно поехать. Насовсем. Жить. Там тепло. Море. Только соврал.

— Соврал?

— Да. Я потом узнал. Они нас в живые бомбы готовили. Говорил, денег даст, а сам хотел взорвать. Это я потом узнал. Уже когда того возле лифта убил.

— Убить журналиста велел Дажудов?

— Да. Сказал, если справлюсь, даст много денег и даст важное поручение. Но он не хотел денег давать. Он взорвать хотел. Как в метро или в магазине. Чтобы я пошел. Как бомба.

— Поэтому ты убил его?

— Да. Я не хочу как бомба. Я не баран на убой. Он сам теперь баран. Дохлый.