Шоу Уродов

- Ты уверена, сучка? Сделаешь это, и я всем расскажу о том, что ты когда-то сделала. - Он мрачно усмехнулся. - Понимаешь, о чем я? Помнишь, что случилось в прошлый раз, когда ты направила эту штуку человеку в лицо? Хочешь, блядь, чтобы все об этом узнали? Особенно твоя милая старенькая мамаша. Так что убери эту чертову пушку.

У Хизер все похолодело внутри. Они договорились с ним больше никогда не говорить об этом. Она старалась вычеркнуть этот инцидент (только инцидент – и ничего более) из памяти и никогда не вспоминать о нем, притворяясь, что этого никогда не происходило.

Но ярость, которую она чувствовала сейчас, не проходила. Он зашел слишком далеко. К черту последствия. Она не хотела, чтобы этот ублюдок находился в ее машине еще хоть минуту. Хизер резко наклонилась над ним, дернула за дверную ручку и толкнула дверь так сильно, что ручка сломалась, оставшись у нее в руке. Так как Крейг никогда не пристегивался, ей удалось, собрав все свои силы, выпихнуть его в открытую дверь. Он вскрикнул и выругался, упав на усыпанную гравием обочину дороги и скатившись с насыпи в овраг. Хизер снова наклонилась, ухватилась за верхнюю часть двери и захлопнула ее с сильным стуком.

Устроившись на сиденье, Хизер в зеркало заднего вида увидела, как Крейг поднялся на ноги.

- Я убью тебя, Хизер! Ты, блядь, слышишь меня!?

Хизер услышала его шаги по гравию, когда он, пошатываясь, направился к машине. Она включила передачу и вдавила педаль газа в пол. Старая машина рванула с обочины, обдав Крейга облаком пыли. Когда девушка наконец снова взглянула в зеркало заднего вида, то уже не смогла разглядеть его в кромешной тьме. Она надеялась, что видела его в последний раз. Но сознание напомнило ей реальные перспективы. У нее задрожали руки, когда она осознала незавидность своего положения, и ей пришлось крепко вцепиться в руль, чтобы удержать автомобиль на дороге.

Он живет с тобой, идиотка, - напомнил ей тревожный голосок в голове. - Он вернется к тебе домой. У него есть ключ, помнишь? И он украдет или уничтожит все, что тебе дорого. О, за это точно придется заплатить.

Но Хизер заставила этот голосок затихнуть.

Она попыталась абстрагироваться, прислушавшись к шуршанию шин по асфальтовому покрытию - единственному звуку, слышимому сейчас, кроме ее дыхания.

Девушка вздохнула и снова улыбнулась.

Справа появился зеленый дорожный знак:

ПЛЕЗАНТ-ХИЛЛЗ, 7 МИЛЬ

* * *

Крейг смотрел, как задние фары "чевелля" уменьшаются, превращаясь в почти незаметные точки света. Затем они совсем исчезли в темноте, и он, наконец, полностью осознал, что остался один на шоссе ночью.

Направившись пешком в сторону Плезант-Хиллз, он утешал себя мыслями о мести. Он улыбался, представляя выражение ужаса на лице этой дряни, когда он отнимет у нее оружие и затолкает ствол ей в рот. А, возможно, и не в рот, а какое-нибудь из других ее естественных отверстий, которых у нее было предостаточно.

Воображение пошло дальше.

Он представил, как она трясется, умоляя сохранить ей жизнь.

Он представил, как смеется и нажимает на спусковой крючок, и красный фонтан вылетает у нее из затылка, прямо как в кино.

Крейг снова улыбнулся.

- Да, детка. Папочка поставит тебя на место раз и навсегда.     

Глава 3

В двадцатый раз уже клоун пронесся вприпрыжку мимо открытой двери спальни, как маленькая девочка на детской площадке. Он пел веселую песенку на немецком языке. Элис Кэмпбелл не понимала по-немецки, но в припеве часто звучало слово "фройляйн".

Она услышала шлепанье огромных башмаков клоуна, когда он (она предположила, что это был он) резко остановился в конце коридора, крутанулся на пятках и снова пронесся мимо двери.

Проходя мимо, клоун помахал рукой.

Элис Кэмпбелл решила, что она сошла с ума. Чем еще можно было объяснить то, что она видела? Все указывало на серьезные признаки старческого слабоумия. Вероятно, деменция зарождалось уже давно, но сейчас начала прогрессировать в виде галлюцинаций.

Маленький клоун больше походил на персонаж из шоу ужасов, чем на веселого циркового артиста. Он был круглым. Не толстым, а именно круглым. Его тело представляло собой почти идеальный шар, из которого торчали коротенькие конечности и голова без шеи. И каждый раз, когда она мельком видела его лицо, все больше и больше убеждалась, что клоунский раскрас, скрывающий истинные черты, и был его настоящей личиной.

Цвета выглядели более тусклыми, выбеленными, как будто это были естественные цвета лица клоуна. Это было абсурдно, но она была убеждена в этом. Его отвратительно раздутые красные губы, растягивающиеся на лице в безумной ухмылке, были похожи на пухлые сосиски. И как только он открывал рот, ей открывались его зубы, слишком длинные и острые, чтобы походить на человеческие.

Значит, это была галлюцинация. Или кошмар.

Ну... или возможно...