Шпага флибустьера

Виконт рассказал им, что сэр Генри Морган недавно назначен на должность губернатора Ямайки, но в данное время это не означает, что он вернется на Карибы. Он до сих пор (даже спустя два года) — выдающаяся фигура в Лондоне, приближенный короля и близкий друг многих джентльменов. Он далеко пошел, этот сын валлийского фермера, с того дня, когда со своими товарищами-рабами поднял мятеж на Барбадосе и, вырвавшись из рабства, встал под черный флаг.

Достаточно странно, но, однако, капитан Барбикэн проявил мало интереса к карьере своего бывшего друга и ушел вниз, оставив Маунтэйна вместе с Сарном и Джонатаном на корме. Его беспокойство было таким сильным, что он даже собирался нарушить свое слово Сарну и рассказать Фрэнсис об истинных намерениях Гедеона Крайла, но его останавливала мысль, что могло показаться странным, почему он так долго молчал.

Во время их разговора Жан-Пьер слонялся по кают-компании. Сначала у него не было намерения остаться там, но, взглянув на фляжку с вином, стоящую на столе, он задержался и несколько минут спустя смаковал ее содержимое — добычу с захваченного галеона. Он присел на стул и благосклонно посмотрел на другого посетителя каюты.

Это был Фрэнсис Барбикэн, который дремал на диване под квадратным кормовым окном. Очевидно, мистер Барбикэн чувствовал влияние тропической жары, так как он сбросил свой камзол и жилет и расстегнул белую рубашку. Жан-Пьер сделал еще глоток вина и удивленно заметил, что у громадного капитана Барбикэна такой хрупкий и робкий сводный брат. Маленький Джонатан был более крепким, но этот Фрэнсис… черт побери! Он такой слабый, как женщина!

Пришедшая мысль так поразила Жан-Пьера и в то же время была такой очевидной, что он даже застыл на мгновение. Он поставил стакан, тихо, как кошка, пересек каюту и всмотрелся. Его черные глаза внимательно обшарили спящую фигуру.

Какой-то звук или, быть может, инстинктивное чувство опасности разбудили Фрэнсис. Она увидела Жан-Пьера и в его взгляде прочитала, что ее маскарад раскрыт. Девушка вскочила и попыталась ускользнуть, но он быстро преградил ей путь и крепко схватил за руку. Она взвизгнула и попыталась свободной рукой ударить его по лицу, но он увернулся и разорвал ее рубашку своими крепкими пальцами.

— Так! — воскликнул он. — Здорово Криспин обманул нас, мадемуазель… — он не успел закончить, как вдруг дверь с треском распахнулась и в каюту вошел капитан Барбикэн.

Жан-Пьер развернулся, его рука инстинктивно схватилась за бок, но у него не было времени достать оружие. Криспин первым ударил его, а потом Жан-Пьер почувствовал, что руки Барбикэна вцепились ему в горло. Он с трудом вырвался и, ловко извернувшись, выхватил из-за пояса кинжал, намереваясь достать нападавшего. Фрэнсис снова вскрикнула, но Криспин схватил руку убийцы за запястье, и мгновенье они старались отобрать друг у друга нож. Стул с треском полетел на пол.

— Черт возьми, что здесь происходит? — Рандольф Сарн появился в дверях с пистолетом в руке. — Прекратите! Прекратите, я говорю, или я разряжу в вас пистолет!

Пистолет выстрелил, и пуля застряла в деревянной обшивке над их головами.

— Я вас предупредил. В другое время я был бы менее терпимым. В чем, дьявол, здесь дело?

Жан-Пьер склонился над столом и стер капли крови со щеки. Он запыхался, но, несмотря на это, рассмеялся.

— Как видите, капитан, наш друг обманывал нас, и обман раскрылся! — он грациозно указал на Фрэнсис, которая прижималась к стене, пытаясь прикрыться обрывками рубашки.

Холодные глаза Сарна посмотрели на нее, медленно расширились, а потом сузились.

— Черт побери! Так вот что привело к ссоре!

Он подошел к съежившейся девушке. Она всхлипнула, отпрянула от него и бросилась к капитану Барбикэну.

— Криспин! Спаси меня, ради Бога! Не позволяй ему дотрагиваться до меня!

— Тихо, сердце мое! Он не причинит тебе вреда! — голос Криспина был мягким, но в его глазах, смотревших на капитана Сарна, был холод и непреклонность. Он положил руку на рукоять рапиры, и пират неприятно усмехнулся.

— Нет нужды в этом, Барбикэн. Ты не можешь драться со всеми нами, а рапира мало поможет против пистолетов. Если ты хочешь оставить эту потаскушку на борту моего корабля, она должна поделиться своей благосклонностью.

— У меня, конечно, был выбор, — сказал Криспин насмешливо, пытаясь быстро оценить ситуацию. Обман все еще не был раскрыт до конца, так как Сарн не знал действительного положения девушки, и если опасность можно будет предотвратить, тогда еще не все потеряно.

— Это так, мой капитан, — сказал Жан-Пьер неожиданно. — Он не хотел приводить мадемуазель на борт «Вампира». Я заставил его сопровождать меня, а он, вероятно, не мог оставить ее одну на борту «Девушки Ямайки».

Сарн недоверчиво посмотрел на своего лейтенанта.

— Что теперь делать? Что ты предлагаешь?

— Мой капитан! Я хочу напомнить вам, что «Девушка Ямайки» стала нашей по праву победителя, а любой трофей, который находится на ней, присоединяется к общей добыче, которая делится потом между нами. Разве это не так? — Он пылко взглянул на Фрэнсис и повторил: — Любой трофей!