Шпага, магия и чуть-чуть удачи

Убийца поворачивался, следя за ней кончиком сабли, будто часовая стрелка. Ровно до того момента, как увидел холодный отсверк пламени на клинке тяжелой шпаги. Успел довернуться, отражая страшный рубящий удар… Ирия, пользуясь моментом, когда противник занят парированием атаки Рагнара, метнулась вправо. Быстрый колющий выпад! Охотник, немыслимым образом изгибаясь, успевает блокировать удар и тут же снова разворачивается, отражая не мешкающего Рагнара. Но некромант лишь немного смещается в сторону, заставляя саблю скользнуть по своему оружию, а убийца в таком темпе уже не успевает полностью рассчитать движение и проваливается вперед. Совсем чуть-чуть, но этого хватает Рагнару, чтобы, крутанувшись и нырнув вниз, нанести два удара – рубящий шпагой и режущий кинжалом.

Удар шпагой получился так себе. Дистанция оказалась маловата, клинок ударил в кольчугу почти гардой, от такого можно заработать синяк, но не проломить хоть и легкую, но все же броню. А вот кинжал попал качественно, полоснул Стефана чуть ниже колена, глубоко распахав мышцу.

Убийца взвыл, то ли от боли, то ли от неожиданности, и рубанул саблей. Рагнар успел перекатиться, вскочил… То, что бой уже выигран, он понял сразу. Противник еле двигался, оставляя за собой кровавый след и припадая на поврежденную ногу. Однако бой еще не был окончен. Раненого требовалось добить, Охотники – существа живучие, Рагнар это знал по себе. А отлежавшись, их противник станет намного опаснее, и потому, что не повторит ошибок прошлого, и потому, что, пылая жаждой мести, устроит свою личную вендетту, даже если ему за это уже не заплатят. Можно попытаться дождаться, когда он ослабеет от потери крови, но время, время… Прибегут те, кто его страхует, не может их не быть. Добивать придется сейчас. И раненый это тоже прекрасно понимал. Ощерился, блеснув в тусклом свете отличными зубами, хрипло прошипел:

– Ну что, подходите…

– Уважим старикашку? – в голосе Ирии плясало дикое, злое веселье.

– Оно тебе надо? – Рагнар всем телом ощутил, как на плечи ему свинцовой плитой опускается непомерная усталость. Провел рукой по лицу, размазывая кровь. – Демоны, шрам, похоже, останется… Урони на него вон ту колонну, увернуться он сейчас не сможет.

– Да ну!

Пренебрежения в голосе девушки хватило бы на десяток армий. Вот и еще одна причина, по которой не следует злоупотреблять эликсирами – адекватность восприятия они убивают напрочь. Ирия шагнула вперед, и Рагнару ничего не оставалось, кроме как последовать ее примеру. Иначе бросится одна – и получит свое. Престарелый Охотник, даже раненный и практически обездвиженный, противник – страшный.

Раз-два, клинг-кланг! Оказалось, он опасен и для двоих. Сумел не только парировать атаку, но и, вскочив на одной ноге, сам ухитрился поймать не ожидавшего от раненого такой прыти Рагнара на противоходе. Грудь некроманта украсилась длинным, не слишком опасным, но устрашающим на вид порезом – сабля прорубила-таки кольчугу. Рагнар попросту не успевал ничего сделать, и, если бы не Ирия, которая отвлекла противника, тут ему и пришел бы конец. Однако и так им пришлось отскочить, как собакам от раненого, но все еще крепкого матерого медведя. Стефан окинул их презрительным взглядом и расхохотался:

– Ну что, щенки, мало? Еще хотите?

– Да пошел ты, – вид заляпанного кровью напарника малость отрезвил Ирию и привел ее в чувство. Во всяком случае, поступила она вполне адекватно – как и сказал вначале Рагнар, ударила заклинанием по ближайшей колонне. Несильно, однако этого хватило, чтобы обрушить на убийцу несколько каменных глыб.

Зрелище перетертого в блин человека, пену крови и мозгов, кто-то с более тонкой душевной организацией назвал бы тошнотворным. И, подтверждая сказанное, сблеванул бы. Рагнар с напарницей видели в жизни вещи и пострашнее, а потому успели нарастить кожу, словно у носорога. Так что они констатировали лишь, что противник мертв, после чего дернули прочь изо всех остатков сил. Уже слышался громкий топот приближающихся людей, и совершенно не хотелось гадать, кто это и чем обернется. Даже если это банальная стража, как минимум придется долго и мучительно давать объяснения. Не рубить же их всех в капусту. А потому ноги в руки – и прочь из этих негостеприимных мест. Слишком уж велик шанс огрести по самое не балуйся.