Шпагу князю Оболенскому!

- Ноги моей больше не будет в этом бандитском гнезде! - кричал Афанасий Иванович. - Я взорву его! Сожгу собственными руками! Я развею его грязный пепел по ветру!

- Принеси воды! - сказал мне Яков. - Не ори, дурак! - рявкнул он на Староверцева.

Тот вздрогнул.

- Извините, я забылся, - он жадно пил воду. - Извините, пожалуйста.

- Это вы меня извините, - улыбнулся Яков. - Другого способа для таких случаев я не знаю - у вас истерика.

- Что там, право, - слабо отмахнулся Староверцев, приходя в себя. - В вашей характеристике моих умственных способностей очень, очень много справедливого.

- Так что же случилось?

- Вы же знаете, музей сейчас закрыт. Но тем не менее кто-то взломал дверь моего кабинета. Я бы сказал, топором, если бы был уверен.

- У вас хранится там что-нибудь ценное? - спросил Яков.

- Если вы имеете в виду материальные ценности, то ничего подобного! Там документы, научные разработки сотрудников и подобное тому.

- Пойдемте посмотрим.

Дверь была взломана грубо, непрофессионально. Но в комнате сохранился относительный порядок - я ожидал худшего.

- Посмотрите, что пропало, - Яков пропустил Афанасия Ивановича, мы остались в дверях. - Осторожно, осторожно, старайтесь ничего не трогать. Письменный стол у вас запирается? Тоже взломан? Ну что? - спросил он через некоторое время.

- Странно, - вздохнул Афанасий Иванович, устало опускаясь в кресло. Кажется, все на месте, но кто-то посторонний все-таки был, что-то искал.

Яков вошел, бегло осмотрелся и остановился у сейфа.

- Ключи у вас?

- Да, да, - поспешил Староверцев. - Вот они.

- Откройте и посмотрите.

- Здесь вообще порядок.

- Так, так, так, - проговорил Яков. - Был, искал, но, - он поднял палец, - но очень осторожно, будто не хотел, чтобы догадались, что именно искал, да? Дверь-то он изуродовать не постеснялся.

- Да, да, именно так и мне показалось. Вещи на своих местах, но заметно, что их трогали.

- Вы уверены, что ничего не пропало?

- С абсолютной уверенностью сказать пока не могу.

- Я тоже, - хмуро заметил Яков, снимая телефонную трубку.

После того как он вызвал эксперта, мы еще раз внимательно осмотрели музей, правда, без особых результатов, и вышли на заднее крыльцо.

- Это, видно, та самая "галдарея", о которой говорила тетка Маня? спросил Яков.

- Вы правы - это галерея, - поспешно ответил Староверцев. - Она была построена над оранжереей. Та уже давно заброшена, ею много лет не пользуются. По преданию, она связывала дом с флигелем, где граф держал своих... м-м-м... наложниц. Он проходил к ним среди диковинных цветов и, видимо, считал это очень романтичным.

- Так, так, так... Ну что же, - неопределенно высказался Яков.

- Товарищ Щипцов...

- Щитцов, - поправил Яков.

- Ох, простите, у меня очень плохая память на имена, - смутился Староверцев. - Скажите, пожалуйста, когда все это кончится?

- Скоро, - неожиданно ответил Яков.

Темнело. Яков включил свет, сладко потянулся и повалился на кровать.

- Ты бы хоть ботинки снял, - возмутился я.

- Они у меня чистые, не видишь? - возразил Яков. Он поставил на круглый живот пепельницу (консервную банку), сунул в рот папиросу и заложил руки за голову.

Я был рад, что он оставил Сашу в покое. Тем более что Яков не из тех, кто легко и быстро признает свои ошибки. Но рассчитывать, что он скажет об этом вслух, не приходилось.

- Знаешь, о чем я думаю? - Он смотрел в потолок и жмурил один глаз, морщась от дыма папиросы. - Мы забываем, что у нас две взаимосвязанные задачи, не считая деталей: найти преступника и объяснить, каким образом он и Самохин попали в номер, так? Так. Вот мы и шли по этому пути, в такой именно последовательности. А если взяться с другого конца? Ведь обстоятельства убийства очень странные, необычные, и именно это дает нам серьезный шанс. Что, если попытаться решить вторую часть задачи? Пойти, так сказать, назад. Не приведет ли нас эта дорожка к главной цели?

Я молча слушал, не понимая, к чему он клонит.

- Вот смотри, по нашей схеме все время, пока Самохин находился в номере - живой или мертвый, - комната была заперта и окно было закрыто изнутри; или же - в нем были люди: почтенные старушки, Саша с Олей по очереди.

- Ну?

- Ну-ну. - Яков приподнялся, едва успев подхватить пепельницу. - Как ты не можешь понять! Самохина ударили ножом именно в то время, когда в номере были люди. Улавливаешь? Постарайся понять разницу: Самохина ударили, когда в номере были люди, или - когда в номере были люди. Дошло?

- Нет, - честно признался я. - Что-то уж слишком сложно.

- Напротив - очень просто. Самохина ударили в то же время, но в другом месте. Убийца и не был в номере. Самохин попал туда уже раненный, смертельно.

- Да, - насмешливо кивнул я. - Его любезно подвезли на "скорой помощи", раз уж ему непременно хотелось умереть в моем номере.

Яков оставил без внимания мой выпад.

- Нет, он добрался туда сам. Если бы там был убийца, что помешало бы добить Самохина? Ведь в номере никого не было и он был заперт.

- Пожалуй, ты прав, - согласился я. - Может, оранжерея?

- Может. Вход в нее должен быть из подвала музея. И ведет она прямо к флигелю, если судить по галерее.

- Посмотрим.