Шпеер

— Я не ел три дня, Брат, — дрожащим голосом сказал Пегий Козел. — А еще козлята... На нашем участке только пыль и нет ни былинки!

— Зато есть равенство и братство, — утешил Защитник. — Это гораздо вкусней и полезней.

— Я не чувствую, — огорченно сказал Козел.

— Сейчас почувствуешь, — пообещал баран, взбрыкнул задними ножками и угодил любителю сочных травинок копытом в глаз.

Пегий Козел издал совершенно не козлиный звук боли и отчаяния, повалился навзничь и скатился с Бараньего Холма, приминая сочную чужую траву».

Гарри вздохнул и закрыл книгу: читать не хотелось. История Пегого Козла неприятным образом напоминала о господине Муди — Козлу был вставлен искусственный глаз из волчьей ягоды, и, поблескивая иссиня-черным внимательным оком, Пегий Козел, признавший свою неправоту, теперь и сам стоял на страже, отлавливая и жестоко бодая злостных пожирателей сочных трав и колосьев, получая за нелегкий труд по сухой былинке в день: так работали справедливые законы лесного Равенства и Братства.

Гарри уже догадался, что под зеленой травкой Шпеер подразумевал деньги, возможно, доллары: за зеленую растительность в Обновленном Лесу шла нешуточная борьба.

Спать не хотелось. Стрелки часов салютовали полночь, но в директорских глазах не было и намека на сон.

«Сглазил, — мрачно подумал Гарри. — Пожелал Снейпу пить белладонну, а сам...»

С четверть часа он бродил по квартире, бессмысленно трогая книги, перекладывая вещи и совершая прочие ненужные телодвижения.

«Шпеер! — вдруг вспомнил Гарри. — Я собирался написать письмо!»

Он лег животом на ковер (Сириус всегда возмущался, что он любит валяться на полу), пристроил на пушистой плоскости ноутбук и взялся за дело.

«Уважаемый мистер Шпе... — Гарри нахмурился и удалил написанное. — Дорогой Сэр, — напечатал он и задумался. — Спасибо Вам за замечательную книгу, которая...»

«Откуда я знаю, как такое писать, — сердито подумал он. — Вот бы вы, мадам Амбридж, и сочиняли, раз вы такая умная, как Жаба у Шпеера!»

Гарри задумчиво пролистал книгу.

«— Я умею надувать пузыри, — авторитетно сказала Жаба. — Весь лес будет удивляться моим чудо-пузырям и забудет о голоде.

— Этого мало, — тревожно проблеял Фиддл. — Конечно, у нас есть Дивные Грибы...

— А кваканье? Ритмичное, бодрое, радостное кваканье? — возмутилась Жаба.

— Мистер Фиддл, — Крысеныш Пит оттеснил Жабу и повалился на колени перед копытцами Барашка. — Это все ерунда, кваканье, грибы... Любовь! — он стиснул на груди маленькие дрожащие лапки. — Любовь спасет Лес! Э-э... гхм, лесной секс, то есть, — он потупил маленькие глазки и скромно почесал усики.

— Неплохая триада, — Барашек поглядел добрыми светлыми глазами в небесную синеву. — Итак, Ритмичное Кваканье, Грибной Напиток и Любовь... Да! Мы спасем Лес! — радостно подытожил он.

— А травка? — тихо пискнул Очень Маленький Крольчонок. Увы, он был так мал и незаметен, что Барашек переступил с ноги на ногу и нечаянно придавил его копытцем.

Лес торжественно молчал, наполняясь Бараньим Благословением».

______________________________________________________________________________

Фанартowl

______________________________________________________________________________

Задумчиво искусав ноготь, Гарри наконец сочинил следующее:

«Уважаемый мистер Шпеер, большое спасибо Вам за замечательное произведение «Приключения Циркача Фиддла». Вы создали настоящий шедевр. Я проглотил Вашу историю за один день, — написал Гарри, слегка угрызаясь совестью: «Фиддла» он мусолил неделю. — Ничего более остроумного и неординарного мне не доводилось читать. Желаю Вам творческих успехов, вдохновения и всего самого наилучшего. С уважением, Г. Эванс».

Гарри долго думал, как подписаться. В голове мелькали красивые фамилии вроде Айсберг, Эйзенхауэр, Легранд, Фитцджеральд и Дюбуа. Поскольку имя менять не хотелось — а имя «Гарри» упорно не сочеталось с фамилией Дюбуа — пришлось по трезвому размышлению взять фамилию матери: это было почти честно.

«Сойдет для начала», — подумал новоиспеченный мистер Эванс и нажал кнопку «отправить». Письмо ушло в неведомые дали, настигая в просторах сети шпиона-адресата.

«Прогуляюсь, — решил Гарри. — Подышу воздухом. Две недели не выходил».

Он накинул куртку, прихватил ключи и выбрался в полутемный подъезд. Быстро спустившись по ступенькам, молодой человек выбежал на Гревилл-стрит, совершенно пустынную и глухую.

«Может, стоит спортом заняться?» — подумал он, направляясь куда глаза глядят. Приняв решение пару раз обойти квартал, Гарри брел почти бездумно, равнодушно переставляя ноги и разглядывая асфальт, посеребренный мертвенным светом фонарей.

Свернув на Сейнт-Кросс, он прошел еще ярдов двадцать, пока заметил впереди высокую темную фигуру.

Незнакомец в длинном черном плаще и черной же шляпе шел так же медленно, как и Гарри, глядя себе под ноги.

В походке одинокого прохожего было нечто неуловимо знакомое.