Шпилька

Со второй стипендией Лёшу встречали уже несколько парней в белых фуфайках, среди которых был старый друг. На беду встречающей компании, Лёша шёл в паре с каким-то здоровяком. Бритоголовый попытался отозвать старого знакомого в сторону, но получил от его спутника мощный удар, сломавший ему носовую переборку. Братья по фуфайкам сочли ненужным вмешиваться в «разговор правильных пацанов» и угодливо расступились перед агрессивным фраером, который как на поводке тащил за собой дохлого очкарика.

В этот самый день соседи по парте заключили устное соглашение, согласно которому одна сторона отстёгивает другой десять рублей от стипендии. Вторая сторона, в свою очередь обязуется обеспечить безопасность первой стороны в день получения стипендии и тем самым сохранить ей двадцать рублей.

Шли семестры, пролетали сессии и курсовые, соседи по парте взрослели и менялись. Постепенно менялись их отношения, которые со временем из формата начальник-подчинённый переродились в дружеские. Очкарик, благодаря влиянию нового друга быстро набирал обороты. От него больше не воняло, и он даже стал пользоваться туалетной водой. Гайморит прошёл, что положительным образом повлияло на его сообразительность. Он стал гораздо лучше успевать, а главное ему теперь было о чём поговорить с Глебом. Глеб заметил, что Лёха не такой уж сухарь, а по сути такой же пацан, как и он, только заключенный в хилую оболочку. Лёха обладал хорошим чувством юмора, а так же был хитрым и изворотливым. В его голове всегда роилось множество идей и хитроумных планов, которые не могли быть реализованы только из-за непрактичности хозяина той самой головы. Но в тот момент, когда рядом с Лёхой появилось накачанное плечо нового друга, у некоторых планов появилась возможность осуществиться. Первой совместной работой друзей стало изготовление небольшого тиража календарей. Вся уникальность календарей формата «А4» была в том, что фоном к ним служили порнографические картинки. Лёхин отец был инженером и часто мотался за границу. Кроме прочего барахла, он привозил множество разной порнографической литературы, картинок и журналов. Лёха обнаружил дома тайник, в котором отец хранил запрещённую литературу и при помощи фотоаппарата ФЭД снимал копии с наиболее горячих картинок. Картинки увеличивались и распечатывались на большом формате фотобумаги. Получивший начальные навыки дизайнера в школьном кружке юного фотографа, Лёха примастыривал внизу фотографий небольшой календарь. Шапку самопального календаря с изображением откровенных, заставляющих исходить слюной бедных студентов сцен, венчали крупные цифры «1991». Это был год их знакомства. С этого года и началась их совместная трудовая деятельность, которая не прекращается и по сей день.

***

Реализацией календарей занимался Глеб. Продукт, выпущенный молодыми дельцами, имел большой успех и спокойно продавался по трёшке за штуку. Скоро каждая комната студенческой общаги имела не по одному срамному календарю. Часто это произведение искусства украшало двери кабинок общего туалета. В этих случаях стали иметь место потасовки и очереди на входе в отхожее место. Незадачливые студенты очень часто надолго задерживались в небольшой кабинке, где тщательно изучали незамысловатый сюжет очередной картинки, которая вдруг оживала и переносила их на огромную кровать с потными извивающимися в экстазе гетерами. Комендантша материлась и в очередной обход срывала картинки со всех туалетных дверей. Но шмон был всем только на руку. Друзья получали новый заказ, а обитатели общаги новых тёлок и новый повод для эротических фантазий.

Продажи календарей позволяли друзьям поднимать нехилое бобло. Теперь парочка уже заметно выделялась среди одногрупников. Глеб купил себе итальянский кожаный плащ и автоматически получил статус самого завидного жениха во всём «Индусе». Таких плащей было несколько во всём городе и в основном их могли носить партийные шишки, или директора кооперативов. Лёша не мог себе позволить такой понтовой вещи. В то время человек с подобными физическими данными одетый в модную шмотку, рисковал оказаться раздетым в любое время дня и ночи. Лёша выбирал прикид поскромнее, но всё же носил джинсовую куртку «Левайс» и джинсы с лэйблом «Монтана». За глаза друзей стали называть фирмачами и это прозвище их нисколько не обижало.