Шпион, которого я убила

— Я не добрый. Я уже с утра хожу по гостям. Сказки рассказываю.

Через шесть месяцев щенок по имени Волк вырос до таких размеров, что Ева решила хотя бы для себя выяснить, какую родословную может иметь этот здоровяк с наивными глазами прозрачно-желтого цвета.

Болонка Мамуля покрылась сначала щетинкой, потом пушистым подшерстком, потом облиняла, похудела и вдруг обросла такой длинной шелковой шерсткой, что все затаскали ее по рукам. Теперь она бегала, смешно подскакивая, ее хвост — в облезлом виде поджатый — закрутился вверх колечком и при перемещениях Мули Ева повезла собак к кинологу. Она договорилась о встрече с ним заранее, но приехала раньше назначенного срока, поэтому села во дворе на скамейку, держа Волка на поводке, а Мамуле предоставив полную свободу. Она бы не брала болонку, но Волк в последний момент ухватил Мамулю зубами, потащил с собой и только рычал, когда Ева уговаривала бросить покорно обвисшую у него в пасти и уже изрядно обслюнявленную малышку. Кинолог нашел их на скамейке, представился, посмотрел на Волка и больше не отводил от него глаз.

— Я только хотела узнать, какая порода преобладает у этого пса?

— Преобладает? Это чистокровный канадский белый волк. И надо сказать, достаточно крупная особь.

— Канадский?.. Белый?

— Он сейчас пегий, к половозрелому возрасту станет серым, кончики шерсти побелеют, уши и лапы могут быть темнее. Можно узнать, где вы нашли в городе такого красавца? Кто его мать?

— Его мать, — задумалась Ева и огляделась. — Вон там, у песочницы, заигрывает с детьми.

Кинолог посмотрел на прыгающую болонку, серьезно кивнул и заметил, прощаясь:

— Юмор и красота у женщины — это редко одновременно встречающиеся признаки счастливого выживания и приспособляемости.

Еве эта фраза долго не давала покоя. Она погладила Волка по голове, тот только вильнул хвостом, не поворачиваясь и не отвлекаясь от напряженного наблюдения за Мамулей. Ева вспомнила стесняющуюся собственного уродства розовую гусеницу на четырех лапках и ее поджатый облезлый хвост, гордую посадку головы Милены, суетливую Марго, не сумевшую распознать в умирающей болонке такую красавицу, инвалида Адама в коляске и жизнь показалась ей бессмысленным набором условностей. Где-то, засыпая дворик своим снегом, распустился тополь. Волк чихнул и потер лапой морду…