Шпион, которого я убила

– Он не просто продался. Ответ Коупа на послание Умника номер шесть. Нашему профессору, если бы он обнародовал формулу стратегического топлива, могла грозить Нобелевская.

– Так это если бы можно было обосновать необходимость применения этого топлива в мирных целях! Подсчитать выгоду для всего человечества, потом внедрить…

– Осокин, успокойся. Попробуем подвести итог. Что мы обнаружили? Что некто Умник вел переговоры о ракете «Штурм» с фирмой Эдварда Коупа с девяносто девятого года. Как этот Умник договаривался с профессором Дедовым, если договаривался, мы не знаем. Можно ведь предположить, что и не договаривался вовсе. Просто передал американцу данные, кто, где и насколько продвинулся в исследованиях в области подводных торпед. А Коуп сам вышел на Дедова, после чего был подписан договор о сотрудничестве с концерном «Прогресс».

– Ева Николаевна, как вы вышли на Умника?

– Это просто, – отвела глаза Ева. – Я вспомнила, что последние два года американцы ведут почти легальную слежку по всем интернетовским контактам. У них своя база данных, зарегистрировано почти три сотни подозрительных адресатов. Это сделано было после Югославии, когда студенты вскрыли коды Пентагона и слегка поиграли в войну, отдавая приказы командному составу войск НАТО. А уж о наших системах слежки в Интернете я тебе говорить не буду, сам знаешь, как обстоит дело. В аналитическом отделе Службы есть несколько досье на потенциальных будущих специалистов-электронщиков, если, конечно, этих юных гениев удастся завербовать при поступлении в вуз или подловить на серьезном правонарушении. Так просто они на службу государству не пойдут. Про некоторых известно почти все, некоторые – анонимы, пока не отслежены. Корреспонденцию свою они кодируют, знаешь, при высоком умственном потенциале код может быть смешным – пишут русский текст английскими буквами и слова – в зеркальном отображении.

– Это как? – задумался Осокин. – Это, к примеру, vbkfz vjz, то есть еще в зеркальном будет: zjv zfkbv? – набросал он на клавиатуре.

– Приблизительно так, «милый мой» Осокин.

Осокин краснеет.

– Не отвлекайся, – улыбается Ева. – Итак, если исходить из того, что Умник первым вышел на Коупа, то этот Умник должен был знать, что именно Коупа интересует.

– Это могли знать близкие коллеги профессора, потому что, вот, папка номер четыре… В приглашении на Всемирную конференцию девяносто четвертого в числе приглашающих – мистер Коуп, тогда еще офицер военно-морских служб США. А вот официальное приглашение на заседание Всемирной ассоциации «Ученые – за мир», март девяносто восьмого. Коуп уже подписался как атташе по межнациональным вопросам. Они знакомы давно, они могли обсуждать эту тему, а потом профессор делился результатами обсуждений!

– Пункт первый. С коллегами. – Ева открывает на экране список ученых и лаборантов, работающих над ракетой с Дедовым.

– Пункт второй, с домашними!

– Ну, с домашними, по идее, он не должен быть говорить о закрытом проекте.

– А о том, что может получить премию, если проект удастся, мог! – не успокаивается Осокин. – А уж о том, что ему светит Нобелевская, если этот проект можно будет использовать на благо, так сказать, развития всей науки?

– А вариант, что Дедов и есть Умник, рассматривать не будем? – задумывается Ева.

– Этот вариант, – сникает Осокин, – конечно, самый рациональный. Но как-то не очень верится. Зачем профессору вести такие беседы по Интернету?

– А как? По телефону?

– Тоже верно. Хотя в девяносто девятом они могли просто поговорить об этом за чашкой чая. Знаете, зять профессора часто бывал за границей. Я с ним беседовал, странный тип. На первый взгляд слишком неуверенный, чтобы устроить такие перспективы своему тестю, а там кто знает…

– Ладно, не будем зацикливаться. Я смотрела почту и ничего не поняла. Блондин опознан?

– И да, и нет, – вздыхает Осокин. – У этого человека три года назад на суставном хряще правой руки была сделана очень сложная операция, установлен пластиковый имплантат. Подняли на ноги почти всех известных хирургов. Все открестились и в один голос заявили – не наш клиент. Вчера выяснили: такие операции делает один хирург в швейцарской клинике. Сегодня пришли данные. В клинике этот человек был зарегистрирован как Йохан Лайске, немец, проживающий в Латвии. Но такого человека, естественно…

– Не существует, – закончила Ева. – Человек от Коупа? Военный разведчик? Осокин, что ты спишь, давай версии!

– Я не сплю. Застрелен именно там, где и обнаружен, – на унитазе в мужском туалете. Документов при нем не было, вообще ничего не было! Носовой платок, конфетка какая-то, зажигалка и аэрозоль в рот.

– Как ты сказал? Только что!

– Аэрозоль в рот. Освежитель воздуха.

– Нет. Про конфетку!

– Ириска или барбариска…

– Карамель «Театральная»?

– Точно.

– Будем звонить, – засуетилась Ева.

– Будем. А куда?