Шпион (ЛП)

  Здесь у него не было друзей, и он знал, что добавление Блума было предупреждением. «Друзья», выслеживающие его, были известными сущностями, что означало либо группу захвата ЦРУ, либо команду B.

  Когда он проходил под неистовым световым шоу, раскрашивающим и осматривающим горизонт Гонконга, его мысли вертелись и вертелись вокруг возможностей: как вести себя с этими друзьями и будут ли верны заверения Блума о двустороннем чипе в его голове. Все было возможно.

  Двадцать пять часов до крайнего срока.

  44 год

  Хатчинсон подобрал Ford Taurus в полевом офисе ФБР в Хьюстоне. На пассажирском сиденье у него была открыта карта улиц, на которой был обведен адрес Евы Уокер. Он решил, что дорога займет около получаса.

  •

  Выйдя из терминала Star Ferry на острове Гонконг, Уокер провел пятнадцать минут, прогуливаясь по Центру, глядя на архитектуру и магазины, чтобы убедиться, что за ним не следят. Убедившись, что он чист, он поехал на такси от Сентрал до ипподрома Хэппи-Вэлли.

  За окном такси пейзаж изменился от плотных небоскребов из стекла и стали до типичных бетонных многоквартирных домов на фоне черно-зеленых навесов деревьев, усеянных домами сверхбогатых, простирающихся до пика Виктория. Они миновали шумные ночные рынки и дымящуюся уличную еду - разноцветный организованный хаос, не знавший границ и ограничений. Уокер однажды слышал описание, что жизнь в Гонконге похожа на пребывание в автомате для игры в пинбол: движение с большой скоростью в космосе, прыжки между яркими огнями и темными коридорами, бесконечная череда теней и сияний, место, где это не происходило. Игра не стоит больших денег, и когда вы начали, вы скоро поняли, что это вызывает привыкание, заставляя вас жаждать высоких баллов, никогда не имея возможности оторваться, всегда вспоминая, как это было в те волшебные моменты, когда казалось, что все сошлось и на мгновение мир был только вами и этим городом.

  Уокеру показалось, что китайский квартал Нью-Йорка укусил радиоактивный паук и, в свою очередь, экспоненциально взорвался, превратившись в бурлящую пузырящуюся массу, которая отказывалась признавать физические ограничения своего размера. Пока такси ехало и плело, он ощутил влияние восьми миллионов человек, населяющих район размером в четверть Нью-Йорка.

  Это был центр мира. Не было ни ночи, ни дня, только свет солнца и свет неона. Что бы вы ни хотели, Гонконг вам это продаст. Любое время.

  Уокер рассчитывал на это.

  Его таксист, человек лет пятидесяти, который видел Гонконг на многих этапах, быстро говорил, давая ему советы по гонкам из справочника по форме, который он изучал весь день, каждый день.

  Уокер кивнул, прислушался и почувствовал крошечную шишку на затылке, и желание почесать ее было непреодолимым. Через час он отправится обратно в аэропорт, данные переданы. Его загрузка и расшифровка - это совсем другая история, но он будет на шаг ближе к кульминации годовой работы.

  Уокер знал, что ему пора выйти из тени на яркий свет.

  Подобно автомату для игры в пинбол, иногда жизни требовался наклон, толчок, чтобы добиться желаемого результата.

  Всего за день до крайнего срока он знал, что время толкания или толчка прошло. Он вступил в период последствий. Пришло время разбиться и разбиться.

  Двадцать четыре часа до крайнего срока.

  45

  Дюран был в пути, взяв арендованный автомобиль в аэропорту Хьюстона. Он запрограммировал систему спутниковой навигации с адресом Евы Уокер и решил, что до него осталось около двадцати пяти минут.

  •

  Уокер выстроился в очередь, чтобы попасть на ипподром «Хэппи-Вэлли». Он проверил время: 20:34.

  Много времени.

  Была ночь в среду; занято, но очередь была упорядоченной, и он проходил мимо вместе с группами парней и девушек, которые приходили сюда после работы и после ужина - в любом случае, они выпили, и они были шумными, счастливыми, полными улыбаются и без заботы в этом мире, поскольку они начали следующую часть своего вечера с пунта или двух. Дайте ему больше выпивки и немного потерь и упущенного внимания со стороны того, кем они восхищались, и они покинут это место с совершенно другим расположением.

  К тому времени он уже уедет отсюда.

  В другой жизни он положил бы 10-долларовую монету в турникет и присоединился бы к толпе, наслаждающейся атмосферой общественного пространства: широким спектром посетителей, многочисленными вариантами еды и пива и ощутимым шумом прожитых жизней. Вместо этого он заплатил 100 долларов за вход в зал для участников.

  Пивной сад был стеной к стене, здесь было больше экспатов и туристов, чем местных, и он смешался с ним, небрежно оглядываясь по сторонам, глядя на террасы, где он должен был быть в 21:00. Высокие трибуны и здания окружали пышную зеленую трассу, по которой лошади дважды проезжали главную прямую и финишную стойку даже в самых коротких гонках, давая толпе возможность увидеть и поболеть за выбранных ими пони.

  Позади Уокера двое парней в джинсах и рубашках-поло разговаривали друг с другом, время от времени оглядываясь по сторонам, и их пронзительный взгляд тоже смотрел на него.