Шпион номер раз

Иванов был удручен. Полчаса ему пришлось выслушивать лекцию о международном положении в свете решений последнего съезда партии. Он не ожидал такого подарка к своему приезду от капитана 1-го ранга Сухоручкина.

— Строжайшая дисциплина, постоянный самоконтроль и высочайшая ответственность за порученное дело — вот залог успеха в порученном нам партией и правительством важном деле, товарищ капитан 3-го ранга, — закончил свое выступление Сухоручкин и пожелал Евгению Иванову быть достойным той высокой миссии, которая возложена на него Родиной.

Ко времени приезда в Лондон своего помощника военно-морской атташе каперанг Сухоручкин уже отработал в Англии около года. Шеф был старше Иванова на 11 лет, в 1960 году ему исполнилось сорок пять.

Закордонную службу в разведке он начал еще перед войной в Болгарии. В Софии 25-летнему капитан-лейтенанту было поручено руководить резидентурой разведки военно-морского флота. На связи у резидента в 1940 году был один из известных советских разведчиков-нелегалов под псевдонимом «Семен».

Семен Яковлевич Побережкин, завербованный будущим шефом нелегальной разведки ГРУ контр-адмиралом Леонидом Бекреневым, успешно в течение нескольких лет работал в ряде западноевропейских стран. Сухоручкин по приказу из Центра снабжал важного агента деньгами и передавал инструкции по дальнейшей работе.

После войны, получив в 1954 году третью звезду на погон — звание капитана 1-го ранга, — Константин Николаевич отправился в новую загранкомандировку в Нидерланды, где прикрытием его разведывательной деятельности на ГРУ ГШ стала должность военно-морского атташе. Пять лет спустя из Голландии руководство военной разведки «десантировало» его через Ла-Манш в Англию на аналогичную должность в посольстве СССР в Лондоне.

Ремесло разведчика военно-морской атташе знал хорошо, хуже обстояло дело с иностранными языками тех стран, куда его командировало начальство. Зато Константин Николаевич был строг и требователен к подчиненным, хорошо знал устав и воинскую дисциплину, за небрежение которой сурово спрашивал.

Евгению Иванову, любившему доверяться не уставу, а собственной интуиции в разведделе и импровизировать в работе, еще предстояло это почувствовать, что называется, на своей шкуре.

Познакомившись с военно-морским атташе и получив от него первое напутствие, Евгений Михайлович отправился в бухгалтерию для получения аванса, а затем в профком для постановки на учет. По пути заглянул в посольскую столовую перекусить. В небольшом зале за одним из столиков выделялась массивная фигура рослого мужчины, сидевшего спиной к Иванову. Эту фигуру нельзя было перепутать ни с какой другой. Женя взял себе обед и направился к занятому столику.

— К вам можно присоединиться? — спросил он, остановившись и держа в руках поднос, на котором красовались фирменные посольские блюда: украинский борщ и биточки с картофельным пюре.

— Пожалуйста, — ответил ему богатырь, сидевший за столом и с аппетитом поглощавший фирменный обед.

Так как Иванов продолжал стоять, человек оторвался от блюда и замер, не в состоянии произнести ни слова. Еще мгновение, и двухметровый гигант, подскочив с места, закричал, не обращая внимания на окружающих.

— Женька! Тезка! Каким ветром тебя сюда занесло, старина?

— А тебя?

— Да я здесь работаю. А ты?

— С сегодняшнего дня и я тоже.

— А в волейбол не разучился играть?

— Обижаешь!

Друзья обнялись и принялись за еду. Обед прошел в бесконечных расспросах и рассказах друг о друге, семье, работе.

Судьбе во второй раз было угодно свести Евгения Иванова и Евгения Белякова. На следующий день после завершения работы тезки снова, как и прежде, принялись нещадно громить своих соперников на волейбольной площадке. Дружба и сотрудничество, рожденные в Осло, не были ими забыты и в Лондоне…

После обеда Иванов зашел на представление к резиденту ГРУ Льву Сергеевичу Толоконникову.

— Как доехали, Евгений Михайлович? Хорошо ли устроились? Как себя чувствует жена? Не надо ли чем помочь? — эти вопросы и искреннюю заботу о своем коллеге обрушил на Иванова генерал Толоконников в первые же минуты их встречи.

Женя был приятно удивлен таким вниманием и обходительностью резидента ГРУ, особенно после встречи с Сухоручкиным.

— О работе у нас еще будет время поговорить. А пока обустраивайтесь. Знакомьтесь с людьми, страной. Нам с вами предстоит нелегкая служба. Так что желаю удачи, Евгений Михайлович. И в добрый путь.

Лев Сергеевич Толоконников — один из двенадцати генерал-полковников-инженеров советских вооруженных сил — был интеллигентом от разведки. Умница, умелый руководитель, талантливый разведчик, ученый-историк с энциклопедическими знаниями, он заметно выделялся из немалого числа заурядных руководителей советской военной разведки послевоенных лет.