Шпион по призванию

Глаза Атенаис наполнились слезами, и Роджер, забыв обо всех благих намерениях, прижал ее к своей груди. Несколько секунд они сжимали друг друга в объятиях, потом Атенаис сняла со среднего пальца кольцо с крупным сапфиром и надела его на левый мизинец Роджера.

— Возьми его, — промолвила она с печальной улыбкой. — Оно не понадобится тебе, чтобы помнить обо мне, но ты можешь им воспользоваться в случае нужды. Это кольцо подарил мне де Келюс в день помолвки, так что я все равно не стану его носить. А мне будет приятно думать, что его подарок помог тебе в трудную минуту.

Когда Роджер поблагодарил Атенаис, она подошла к столу и налила два стакана вина. Дав один Роджеру, девушка подняла другой и сказала:

— За наши воспоминания и нашу будущую дружбу.

Роджер повторил ее слова, и они выпили вино.

Атенаис и Роджер еще держали в руках пустые стаканы, когда де ла Тур д'Овернь вернулся в комнату.

Девушка отвернулась, скрывая заплаканные глаза, но он сделал вид, что ничего не заметил, и с улыбкой обратился к Роджеру:

— Я выбрал и осмотрел самую лучшую из свежих лошадей в конюшне — она уже оседлана и ждет вас снаружи. То, чем мы друг другу обязаны, нельзя выразить словами, поэтому не будем даже пытаться. Лучше пожелаем друг другу счастливого пути и возобновления нашей дружбы. Быть может, пройдет не так много времени до нашей новой встречи. Давайте выпьем за это.

— Вы выразили мои мысли лучше, чем я мог бы это сделать, — улыбнулся в ответ Роджер. Наполнив свой стакан, он выпил вместе с виконтом. Потом все трое вышли в ночную темноту.

— Вам лучше ехать в Жизор, а оттуда в Гурне, — посоветовал во дворе виконт.

— А какой дорогой поедете вы? — спросил Роджер. — Я бы хотел это знать, когда буду думать о вас.

— Мы поедем в Эвре и должны добраться туда к шести. Там я надеюсь отыскать священника, который обвенчает нас.

— Да пребудут с вами мои молитвы за ваше счастье.

— А с вами — мои молитвы за вашу удачу.

Атенаис уже сидела в карете. Когда виконт опустился рядом с ней, она протянула Роджеру свою точеную руку. Склонившись к ней, он поцеловал кончики ее пальцев, потом бросил последний взгляд на прекрасное лицо, которое очаровало его четыре года назад, когда Атенаис была еще ребенком. Роджер вновь видел его гордым, сердитым, печальным, обезображенным болезнью и, наконец, прекраснейшим лицом любимой женщины. Голубые глаза все еще были полны слез, но теперь они нежно улыбались ему. Он отпустил руку девушки и закрыл дверцу.

Прежде чем карета выехала со двора, Роджер сел на лошадь, которую придерживал конюх. Минутой позже шестерка лошадей уже мчала его возлюбленную и его друга на северо-запад. Повернув лошадь на северо-восток, Роджер поскакал галопом, спасая свою жизнь и надеясь добраться до Англии с письмом, которое могло предотвратить войну.

Глава 24 НАГРАДА — ТЫСЯЧА ЛУИДОРОВ

Роджер выехал из «Большого оленя» ровно в четыре, а без четверти шесть он уже натягивал поводья во дворе гостиницы «Бланмон» в Жизоре. В конюшне он сменил свою лошадь на гнедого мерина и через пять минут снова был в пути.

С рассветом крестьяне стали выходить в поле, но Роджер не обращал внимания ни на них, ни на сельскую местность, по которой он ехал. Все его мысли были сосредоточены на том, чтобы держаться на ровной почве и не утомлять без нужды лошадь.

К семи часам он прибыл в Гурне, сменил гнедого мерина на кобылу той же масти в гостинице «Северная» и поскакал в сторону Нефшателя. Этот участок пути был длиннее предыдущего, и возбуждающее действие хорошего вина, выпитого Роджером в Манте, вскоре закончилось. К тому же сразу после восьми начался дождь, затруднявший путешествие, поэтому он добрался до Нефшателя только в четверть десятого.

Роджер проехал более пятидесяти миль, но ему оставалось преодолеть еще двадцать пять. Последний участок пути был самым длинным, поэтому, спешившись во дворе гостиницы «Золотой лев», он решил отдохнуть.

Войдя в таверну, Роджер заказал кофе с коньяком и медленно потягивал его, откинувшись на спинку стула и вытянув ноги. Без четверти десять он вышел под дождь, взобрался на оседланную для него резвую чалую лошадь и поскакал по дороге в Дьепп.

Порывы ветра направляли струи дождя ему в лицо. Не покрыв и половины расстояния, Роджер ощутил страшную усталость. Колени и мышцы бедер сильно болели от долгих часов, проведенных верхом, седло натерло ему кожу в двух местах, а скользкие вожжи также причиняли боль, когда он стискивал их левой рукой. Несмотря на физические неудобства, Роджер не сомневался, что сможет добраться до Дьеппа, но его беспокоила погода, ухудшавшаяся с каждой милей по мере приближения к побережью. Он опасался, что суда не смогут выйти в море.