Шпион по призванию

Чем больше Роджер думал о трудностях превращения драгоценностей в деньги, тем сильнее его беспокоила эта проблема. Если бы в Лондоне был человек, которому он доверял и к которому мог обратиться сразу по приезде, операцию удалось бы осуществить быстро и безопасно, но у него там не было ни единого знакомого, а попытка продать ювелирные изделия в провинциальных городах казалась ему чреватой расспросами и задержкой.

Перед его мысленным взором мелькнула элегантная фигура Друпи Неда, возбудив в нем минутную надежду. Роджер чувствовал, что может полностью довериться эксцентричному молодому аристократу, который, учитывая страсть к драгоценностям, возможно, купит у него весь комплект или, по крайней мере, организует продажу и проследит, чтобы Роджера не обманули. Но вопрос в том, находится ли Нед в Лондоне.

Все говорило за то, что его там нет. В это время маркиз Эймсбери наверняка пребывает в своем поместье Норман-руд в Уилтшире, а Нед должен провести с семьей не менее двух недель, прежде чем отправиться в большое путешествие. Не исключено, что он на несколько дней заедет в Лондон перед отбытием на континент, но было невозможно определить, когда именно это произойдет; к тому же он может отплыть во Францию более прямым путем из Саутгемптона.

В любом случае вряд ли стоит рассчитывать, что Друпи Нед окажется в лондонском доме лорда Эймсбери до середины августа, а до этого времени сельский паренек с весьма небольшой суммой наличных и кучей драгоценностей рискует стать жертвой акул, обитающих в мутных водах бедных кварталов столицы.

Пока Роджер ломал себе голову над насущной проблемой, входная дверь открылась и в пивную вошел Дэн Иззард. Приветствовав Роджера веселым возгласом «Добрый день, юный сквайр!», контрабандист подошел к узкому прилавку и постучал по нему пустой кружкой. Служанка вышла из задней комнаты и улыбнулась ему.

— Мастер Трэтл здесь? — осведомился Дэн и, когда девушка кивнула, добавил: — Тогда приведи его, и я тебя отблагодарю.

Пару минут спустя в комнате появился крепкий краснолицый трактирщик и спросил, что нужно Дэну.

Контрабандист бросил через плечо настороженный взгляд на Роджера, потом склонился над прилавком и, понизив грубый голос, заговорил с трактирщиком.

Роджер был все еще поглощен своими делами и сначала не обращал на разговор особого внимания. Очевидно, Дэн, зная Роджера, не слишком интересовался, прислушивается тот или нет, и Роджер пришел к выводу, что контрабандист договаривается о доставке новой партии нелегального спиртного для трактира. Но при взгляде на широкую спину Дэна ему в голову пришла внезапная мысль.

Несколько минут двое мужчин продолжали говорить вполголоса.

— Это меня устраивает, — наконец заявил Дэн. — Значит, через четыре ночи. — И он отвернулся от трактирщика.

— Дэн! — окликнул его Роджер. — Не хотите выпить со мной?

Контрабандист задержался на пути к двери:

— Конечно, мастер Роджер. Я никогда не отказываюсь от глотка хорошей выпивки. Думаю, маленькая кружка рома пойдет мне на пользу.

Мистер Трэтл налил ему ром и исчез, чтобы возобновить послеполуденный сон. Дэн, улыбаясь, взял кружку и сел за стол Роджера.

— За вашу долгую жизнь, молодой господин, — сказал он, подняв кружку. — Вы здорово подросли после нашей прошлой встречи, и скоро нам придется называть вас «мистер Брук».

— Ваше здоровье, Дэн. — Роджер улыбнулся в ответ и отхлебнул свой напиток. У него уже был готов план, для которого требовалось лишь небольшое искажение фактов. — Мой отец раздобыл для меня мичманский патент, и я надеюсь через месяц или два отплыть в море.

— Вот это да! Вас ожидает прекрасная жизнь, мастер Роджер.

— Не сомневаюсь. Но к такой жизни нужно привыкнуть, и это меня беспокоит. Я умру от стыда, Дэн, если меня стошнит, как только мой корабль выйдет из порта.

— А почему такое должно случиться, мастер Роджер? — удивленно спросил Дэн. — Я часто видел, как вы в ветреную погоду плавали на маленькой яхте вокруг острова и казались веселым и довольным.

— Это другое дело, — возразил Роджер. — Когда большой корабль выйдет в открытое море, меня может сразу же стошнить.

— Не такая уж это большая разница. Конечно, в бурю даже многих крепких мужчин выворачивает наизнанку, но при хорошей погоде вам нечего бояться.

Роджер вздохнул и уставился в свой стакан:

— Я должен быть уверен, что не покажу себя слабаком. Понимаете, я еще никогда не плавал дальше, чем вдоль берега до Пула или Саутгемптона, и не представляю, как чувствуешь себя, пересекая Ла-Манш.

— Говорю вам, тут нет никакой разницы, — заверил его Дэн, но теперь он смотрел на парня с сочувствием, думая, что какой-то старый морской волк, очевидно, напугал его рассказами о волнах высотой с горы и внушил ему, будто открытое море постоянно бушует.

Заронив эти мысли в голову контрабандиста, Роджер притворился, что не хочет больше говорить о своих тревогах, и спросил:

— Как ваши дела, Дэн?

— Недурно, мастер Роджер. Меня беспокоит только одно. Этот ублюдок Олли Никсон поклялся добраться до меня, и пару раз это ему едва не удалось.