Шпион, пришедший с холода. Война в Зазеркалье

– Вот где погиб ваш брат. Прямо на обочине. Полиция предполагает, что шофер мог быть пьян. У них здесь, знаете ли, очень строго с вождением в нетрезвом состоянии.

Это прозвучало предупреждением. Эвери смотрел на заснеженные равнины чужой страны по обе стороны от дороги и думал о том, как одинокий англичанин Тейлор с трудом брел вдоль обочины со слезившимися от мороза глазами.

– Позже мы навестим полицейских, – сказал Сазерленд. – Они будут нас ждать и посвятят во все подробности. Вы забронировали себе номер на ночь?

– Нет.

Когда они въехали на небольшой взгорок, Сазерленд сказал тоном, в котором сквозило отвращение:

– Это случилось здесь. Можете выйти из машины, если есть желание.

– Нет, не нужно.

Сазерленд сразу же надавил на педаль газа, словно хотел побыстрее удалиться от злосчастной точки.

– Ваш брат шел в сторону отеля «Регина». Он здесь рядом. Не смог найти такси.

Они начали скатываться со склона по другую сторону холма, и Эвери увидел светящиеся окна длинного здания гостиницы, стоявшего поперек долины.

– Здесь идти всего ничего, – прокомментировал Сазерленд. – Он добрался бы за пятнадцать минут. Даже меньше. А где живет ваша матушка?

Вопрос застал Эвери врасплох.

– Есть такой городок Вудбридж в Суффолке.

Там как раз проходили выборы местного члена парламента, и потому название стало первым, пришедшим Эвери в голову, хотя политика его не волновала вообще.

– Почему же он не записал ее?

– Простите, не понял.

– Как ближайшего родственника. Почему Маллаби не указал вместо вас мать?

Вероятно, вопрос не был задан серьезно. Быть может, он просто хотел поддержать разговор, чтобы Эвери расслабился, но все равно это действовало на нервы. Он устал с дороги, и ему хотелось, чтобы его просто встретили, не устраивая допросов с пристрастием. К тому же он уже ясно осознавал, что плохо проработал детали своих родственных отношений с Тейлором. Что там написал о нем в телетайпе Леклерк – сводный брат или единокровный брат? Он поспешно стал сочинять цепочку семейных событий: смерть, повторное замужество или просто сожительство, чтобы подготовиться к другим возможным вопросам Сазерленда.

– Вот отель, о котором я говорил, – сказал консул, а потом неожиданно вернулся к прежней теме: – Вообще-то это не моего ума дело. Он был волен записать в родственники кого угодно.

Возникало впечатление, что презрительная интонация вошла у Сазерленда в привычку, превратилась в своего рода речевую философию. Он говорил так, словно каждая его фраза противоречила общепринятому мнению.

– Она уже старенькая, – ответил после паузы Эвери. – Мы всегда стараемся уберечь ее от неприятных новостей. Наверное, брат тоже думал об этом, когда заполнял заявление на паспорт. К тому же она долго болела. У нее слабое сердце. Даже пришлось делать операцию.

Все это звучало немного по-детски.

– Понятно.

Они въехали на городскую окраину.

– Будет произведено вскрытие, – сказал Сазерленд. – Боюсь, этого не избежать. По здешним законам оно обязательно в случае насильственной смерти.

Паршиво. Леклерк сильно разозлится. Сазерленд между тем продолжал:

– Для нас с вами сложность заключается в обилии излишних формальностей. Криминальная полиция забрала тело и выдаст его только после получения результатов вскрытия. Я просил их ускорить процедуру, но это не тот случай, когда можно настаивать.

– Спасибо. Но я-то, честно говоря, рассчитывал, что смогу сразу забрать тело и вылететь обратно.

Когда они свернули с главной улицы на рыночную площадь, Эвери спросил небрежным тоном, словно вопрос интересовал его всего лишь теоретически:

– Кстати, а что с его личными вещами? Мне, наверное, тоже лучше будет забрать их с собой, не так ли?

– Сомневаюсь, что полиция выдаст их до того, как получит разрешение общественного прокурора. К нему поступает отчет о вскрытии, а потом он принимает решение. Ваш брат оставил завещание?

– Понятия не имею.

– И вы не знаете, кому завещано имущество покойного?

– Нет.

Сазерленд издал сухой, но сдержанный смешок.

– В таком случае вы пытаетесь сильно опережать события. Ближайший родственник по паспорту и наследник – это не совсем одно и то же, – объяснил он. – Боюсь, что на сегодняшний день у вас нет никаких прав, кроме как забрать тело.

Он сделал паузу, развернувшись на сиденье и глядя назад, пока парковал машину на свободном месте стоянки.

– Даже если полиция передаст вещи вашего брата мне, я не смогу ими распоряжаться, пока не получу указаний из главного консульского управления в Лондоне. А они, – продолжил он быстро, заметив, что Эвери собирается перебить его, – не пришлют мне никаких указаний до утверждения завещания или до решения суда по этому вопросу. Зато я уполномочен выдать вам свидетельство о смерти, – добавил он в утешение, открывая дверь со своей стороны, – если оно потребуется для страховой компании. – Он искоса посмотрел на Эвери, словно любопытствуя, унаследует ли тот хоть что-нибудь. – Это обойдется вам в пять шиллингов консульского сбора и еще по пять за каждую заверенную копию. Вы, кажется, хотели что-то сказать?

– Нет, ничего.