Шпион смерти

— В мае, когда — вы помните — мне понадобились несколько человек, ваш заместитель послал меня куда подальше, хотя я и ссылался на ваше личное указание.

— Не беспокойся, я беру это на себя. — В голосе Естебю послышались нотки раздражения и железа. Комиссар был известен тем, что мягко стелил постель, но спать на ней было иногда жестковато. — Что еще?

— Договоритесь, пожалуйста, с полицией порядка[14], чтобы они более гибко подходили к нашей работе в городе и не придирались к нам по пустякам.

— Считай, что это тоже сделано.

— Внеурочные должны быть выплачены всем ребятам в полном объеме.

Естебю бросил на Динесена неприязненный взгляд. Динесен затронул самый больной вопрос: в полиции по указанию правительства начали проводиться меры по экономии денег, и до сих пор между Естебю и начальником всей полиции Эрегордом шли споры, распространять ли меры экономии и на контрразведку. Эрегорд был прямым вышестоящим административно-финансовым начальником Естебю, но по оперативным вопросам комиссар напрямую выходил на членов правительства, так что силы в споре были примерно равны.

— Не гарантирую, но обещаю, — нахмурившись ответил Естебю.

— Лучше, если бы вы и обещали, и гарантировали, — предложил Динесен, глядя ему в глаза и нагло улыбаясь.

— Это все? — Естебю дал понять, что он не намерен вступать в дискуссию по этому вопросу со своим подчиненным. — Тогда держи вот эту папку. Ознакомься с ориентировкой на Гастролера. Своим подчиненным лишнего о нем не болтай. Они должны знать только то, что необходимо.

— Хорошо, комиссар. Я пошел?

— Желаю успеха. Держи меня, и только меня, в курсе дела. Пока.

— До свидания.

* * *

Динесен встретил Гастролера во всеоружии в Хельсингёре, куда объект прибыл на пароме из Мальмё. Для опознания объекта из Стокгольма заблаговременно прибыл представитель СЭПО. Для Динесена его приезд послужил поводом поворчать на тему о том, что у шведских контрразведчиков, вероятно, некуда девать деньги, раз они с таким пустячным делом гоняют специального человека в другую страну. Впрочем, от услуг инспектора Валлена он отказываться не стал.

Гастролер сошел на берег в толпе шведских «челноков» за дешевыми продуктами, и был тут же взят под наблюдение бригадой Динесена. Слежка довела его до центра Копенгагена, где объект остановился в гостинице «Домус», и затаилась в ожидании шагов, которые должны будут последовать с его стороны. Йенс Динесен позаботился об установлении немедленного контроля за телефоном в номере объекта и задействовании имеющейся в гостинице агентуры.

Гастролер в первый день в город не вышел и просидел до следующего утра в своем номере. Он только позвонил в администраторскую, попросил принести в номер пива и бутербродов, а потом спустился вниз и в вестибюле купил несколько газет. Канадец вел себя так безобидно, как только может вести себя иностранец в чужой стране, и это Динесену почему-то не нравилось. За внешней безмятежностью и покоем, которые излучал объект, он интуитивно чувствовал сильную волю и большое внутреннее напряжение. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что такую выдержку и олимпийское спокойствие, граничащее с полным безразличием ко всему окружающему, он уже у кого-то где-то и когда-то наблюдал. Неуловимые, ускользающие от непредвзятого глаза мелкие детали поведения Гастролера настораживали аса контрразведки, съевшего не один пуд соли на увертках, финтах, приемах и подвохах, которыми его в избытке «попотчевали» советские, восточногерманские, польские и чешские разведчики.

Но то были люди посольские, они постоянно находились под колпаком у спецслужб и были вынуждены с утра до вечера заниматься мимикрией своих действий. Там была ежедневная игра, нудная, жесткая, противная, со своими собственными правилами и условностями. К ней Динесен уже привык за долгие годы службы в ПЭТ. Здесь же он сталкивался с неизвестным доселе феноменом: ведь в принципе личность объекта априори считалась не установленной, а это предполагало ведение игры «втемную», на ощупь и заставляло его до предела напрягать все органы чувств и нервную систему. Динесен впервые пожалел о том, что упустил возможность покалякать с коллегой Валленом об особенностях поведения Гастролера в Швеции. Такая информация могла бы им сейчас пригодиться.

Динесен не ошибся, ибо уже на следующее утро он мог удостовериться, что Гастролер что-то замышляет. Канадец не стал пользоваться услугами телефонной сети, чтобы заказать себе билет на поезд до Гамбурга, а предпочел самолично прогуляться до Центрального вокзала и приобрести там билет на вечерний поезд следующего дня. Он тут же доложил об этом Естебю, а через полчаса получил от него указание не спускать с объекта глаз и следить за каждым его шагом. Похоже, Гастролер задумал исчезнуть в южном направлении, но ведь не для покупки же билета на гамбургский поезд приехал он в датскую столицу! Что за финансовую операцию предстояло ему прокрутить?