Шпион в Хогвартсе: отрочество

Вывалив, наконец, свое раздражение на голову ни в чем не повинного друга, Том почувствовал облегчение. Хотя сочувствия так и не дождался.

— А, ощутил, наконец, как троны задницу припекают? Быва-а-ает…

— Ну ты и язва, не ожидал от тебя, ло-о-орд Принц. Нет, ты все-таки покажи мне язык… Надо же, обычный. Маскирующие чары?

— А ты серьезно держал меня за этакого хорошо воспитанного мальчика? Ничего не забыл?

Под чарами конфиденциальности они могли обсудить все необходимое по пути в Выручай-комнату, благо, после отбоя в коридорах не было ни души. Северус, глядя, как милорд успокаивается, расслабился и позволил себе отпустить еще пару шуточек, на которые тот удивился:

— А не грубовато ли звучит для лорда Принца?

— С Блэком поведешься... — фыркнул тот. — Что поделать, если этот пес только так и понимает? Привык… Кстати, как у тебя с Блэками и прочими аристократами?

— Пока из всех них лучше всего с Малфоями. Люциус вот секретарем теперь…

— Люци-и-иус, — радостно протянул Принц. — Так вот она какая, птица-секретарь… Ну, скоро проблем с финансами у вас больше не будет, милорд. Да и лорд Малфой своего не упустит.

— Уже.

— И чем пришлось поделиться?

Том рассказал про идею о копировании некоторых книг и выдержек из них, заодно подумав, что мог бы предложить такой подарок и Альбусу, точнее, библиотеке любимой школы. Вот и причина для следующего посещения. Настроение неуклонно улучшалось.

Северус поделился пророчеством Сивиллы (да-да, той самой!) и своей идеей насчет того, чтобы устроить сеанс под действием зелья Удачи. Правда, Том непременно желал присутствовать, ну так это могло быть даже плюсом: провидица, увидев его, могла настроиться лучше. Возможно, это поможет разобраться в том, что с ним происходит, — а в том, что это действительно так, лорд Певерелл теперь был уверен. Ну, и в замке имеет смысл побывать, конечно. Решено, туда он и отправится сразу после Хогвартса.

Глава 25. Начало противостояния

Том аппарировал в замок, едва пересек хогвартсовскую границу. И тут же выругался, оказавшись почти по пояс в снегу перед собственными же воротами, которые медленно, натужно скрипя, словно нехотя, открывались. Что за?..

Он достал палочку, быстро вошел внутрь и, миновав цвингер, точно так же попытался распахнуть главную дверь — ан нет, и та поддалась далеко не сразу. Но все же поддалась. Раз этак на восьмой. После усилий ему стало тепло, снег начал быстро таять и стекать в ботинки.

Неприятные сюрпризы продолжались: вместо прихожей и сбегающей в нее широкой парадной лестницы Том увидел простой каменный коридор. Щелкнув пальцами, он позвал домовика, но никто не ответил.

— Словно вымерли все, — забеспокоился было о своем имуществе милорд.

Дверь позади тихонько скрипнула и захлопнулась. Похоже, что намертво.

— Ну, и какого рожна? — пробубнил под нос милорд, прекрасно понимая, что других вариантов у него в ближайшее время нет и не будет, дверь назад не откроется, лестница не появится и не видать ему своего кабинета, как… никак не видать. Тихо ругаясь, он пошел вперед, благо его Люмос работал, хоть и слабенько.

Темно-серые стены, как в темнице, холодные и равнодушные, на этот раз не складывались в лабиринт, а быстро привели его в небольшую комнатенку — ну просто вылитую камеру для заключенного: кровать, стул, на столе кувшин с чем-то и полбулки хлеба. Все.

— Ну и что это за закидоны? — осведомился он у Ффринда, надеясь, что замок хоть как-то сможет ему подсказать.

Увы, волшебные каменные строения одиннадцатого века могут многое, но вот говорить не умеют, не научились, несмотря на длинную жизнь. Потому что нечем.

Зато к хозяину, который был в то же время и подопечным Замка, пришли кое-какие мысли, и он наконец связал свои отклонения с действиями Ффринда.

— Очиститься, значит, предлагаешь… от скверны. А давай. Я попробую, только хорошо бы не затягивать, времени на уединение у меня мало. Дня три, не больше…

Со стола пропал хлеб…

Том усмехнулся стенам:

— Значит, уложимся. Займемся аскезой.

И, поминая добрым словом сытный ужин в Хогвартсе, устроился на жесткой кровати, закинув руки за голову. Ему было, о чем вспомнить и подумать, к чему он и приступил.

Милорду Певереллу никогда не было скучно наедине с самим собой.

* * *

А директора через несколько дней «накрыло». Он никак не мог найти себе места, мечась из угла в угол собственных апартаментов так, что в бороде звенело, и разговаривая с самим собой… Но с собой ли?

Жаль, он не заметил, как задергалась на полке Распределяющая Шляпа, как она долбила в стекло, но фетр — это фетр… Не заметил, не взял в руки, не надел. И потому случилось, что случилось.

Альбус то обвинял себя в бесхребетности: надо же было так рассиропиться с бывшим учеником вместо того, чтобы… к ногтю его, к ногтю!!! То слабо возражал, что Светлый маг не может не радоваться хорошим успехам учеников, а ведь восстановить род — это воистину благое деяние. То утверждал, что такие темные маги как Том, да и вообще Певереллы, недостойны ходить по земле.

Но что есть Темная магия?