Шпион в Хогвартсе: отрочество

В кабинете директора четверка гриффиндорцев, отконвоированная профессором арифмантики, изобразила нечто вроде раскаяния, но добиться того же от молодого Принца директор так и не смог… По крайней мере, искренность его раскаяния была слишком наигранной - хотя именно этого Дамблдор и ожидал. Вот только самочувствие становилось все хуже и хуже, и директор предпочел поговорить с ним в следующий раз.

Так что Северусу сотоварищи отбытие самой опасной личности стало исключительно на руку…

Напрягало другое: полное отсутствие новостей от Тома, и это при том, что тот обещал написать из Замка на следующий же день.

«Неужели я еще и с милордом собираюсь возиться? Совсем сдурел», — одернул себя Северус, тем не менее, садясь за письмо.

Но стоило ему сосредоточиться, как в комнату влетел сияющий Гилдерой Локхарт:

— На! Держи! Просвещайся! — сунул он какой-то листок и исчез почти как домовой эльф.

Северус помотал головой и взглянул на листок.

С него радостно скалилась колдография этого самого Локхарта. Пробежав глазами текст, он сплюнул:

— Вот еще одно жаждущее славы существо.

Он скептически посмотрел на колдографию и вздохнул:

— Душераздирающее зрелище… — он отбросил листок с колдографией и занялся письмом, но через пять минут плюнул и ограничился, как обычно, запиской в одну строку.

«Как дела?»

* * *

Милорд Певерелл, ничего не жравший трое суток, зато прекрасно подумавший «над своим поведением» и открывший для себя кое-что, топал по возникшему, наконец, прямо за столом проходу, ворча на свое строптивое наследство. Тихо, себе под нос. Так, что бурчание пустого желудка по громкости явно побеждало, — тот был более чем солидарен со своим хозяином.

В ритуальном зале («Откуда здесь взялся проход и откуда я сюда вообще пришел?») его ждала книга. «Ну, конечно, что ж еще-то — может, и нужную страницу откроют?»

Увы, такая халява не для него, — читать пришлось всю книгу; не все было понятно, но с самым необходимым Том все же разобрался. Где-то к вечеру, если верить своим ощущениям.

Проведя несложный полночный ритуал, Том ощутил себя… Целым? Нет, скорее, цельным. Словно в нем появилась давно недостающая, но важная часть его самого.

Еще бы съесть чего…

— Ну что, наконец, в кабинет? — спросил он то ли Замок, то ли сам себя.

И оказался за любимым столом, заваленным по самое не могу. Увы, не едой… Зато домовики откликнулись, и через пару минут милорд заморил-таки червячка.

Тут-то его наконец посетила мысль, точнее, сперва воспоминание об обжигающей ненависти во взгляде старого мастера на молодого Принца. А что, если?.. Да, со стариком Олливандером он пообщается завтра же.

Глава 26. Разборки, раздумья и идея

Глядя на одного из своих самых перспективных учеников, мирно сопящего возле котла, Гораций Слизнорт недоумевал, что же ему лучше сделать. Придраться? Так тот уже ответил на все вопросы. Зелье? Сварено на «Превосходно», как всегда. При том, что этот паразит варил его чуть ли не с закрытыми глазами, сонно поклевывая длинным породистым римским носом. Вот как у него это получается?!

Когда он предложил Принцу дополнительные занятия, тот слегка скривился, вздохнул и задал ему такой вопрос… Да один ответ на него уже даст то самое «мастерство» в зельеварении! А после мелькнувшей в черных глазах хитрости профессор чуть было не подумал, что тот и ответ знает. Вот ведь… Вроде бы и не отказался от предложенной чести вслух, но и подойти теперь с этим к нему было для Горация попросту невозможно. Нет, по делам факультетским, конечно, несложно, Принц не отлынивал, но вот по данному вопросу. А как хотелось сделать так, чтобы именно он, Гораций Слизнорт бал наставником и открыл это юное дарование. Тем более что в количестве и качестве дара уже никто не сомневался.

Такое чувство, что ему нечему научить этого… прах его побери, второкурсника. Второкурсника! Но такого просто быть не должно. Очевидно же, что дети не могут быть настолько подготовленными!..

Он отправил леди Принц письмо и получил ответ сегодня утром. Как раз во время завтрака возле него опустилась миниатюрная, аккуратная светло-бежевая сипуха со стильным конвертом. Идеально дрессированная птица даже ничего не столе не сдвинула, приземляясь.

Из вежливого письма Эйлин выяснилось, что ребенок вместо волшебных игрушек играл в маминой лаборатории. С трех лет. Безумная мамашка… Но если со всеми ее методиками можно растить таких детей, как этот, мир скоро содрогнется. И много кому придется поискать себе другую работу. Благо, у него уже год до пенсии. Хотя... если его бывшая ученица по-прежнему уважает его так, как об этом пишет, он мог бы и присоединиться к ее трудам! Конечно, давать дополнительные уроки сопливым и ничего не понимающим деткам он не будет, это умеет Эйлин Принц, зато можно будет держать руку на пульсе, так сказать, и брать в свою лабораторию детей, у кого проявится именно талант зельевара. После первичной подготовки, которую проведет Эйлин, разумеется.