Шпион в шелке (ЛП)

  Хриплый смех. «Я беспокоюсь не о тебе, Палома. Я тоже долгое время прожил без компании женщины. Я хотел бы действовать медленно и доставить вам удовольствие ».

  Удовольствие не могло описать его чувство внутри нее. Странно, но это было так, как если бы недостающий элемент головоломки был вставлен на место. Сталь переплетается со сталью, его сила дополняет ее. Ее долгом было отвлечь его от своей миссии, но она больше не могла лгать самой себе. Это вышло далеко за рамки обучения и тактики. Это было уже не профессионально, а личным. Совершенно верно. Ее руки скользнули к его бедрам, ребрам, гибкой линии его позвоночника. Она хотела знать каждый дюйм, каждый его контур. Его запах, текстура его волос. Все.

  «Не так быстро, Валькирия», - выдохнул он, его голос был на грани контроля. «Боюсь, мой меч не поспевает за твоими движениями».

  Подняв одну ногу выше вокруг его бедер, Сиена согнула свое тело, полностью отдавшись желанию. «При правильном нагревании лезвие можно выковать заново».

  «Если только он не сгорел до корочки».

  Какой огонь поглотил ее собственную плоть, она не могла сказать словами. Она поцеловала его в губы, дразня его язык, чтобы он переплелся со своим. Пышное изгибание его ласк вызвало у нее дрожь в глубине души. Такой жестокий и в то же время такой нежный. Ей еще раз напомнили, что он был воином, человеком, который, как и она, понимал и триумф, и боль.

  Она начала думать о них как о равных. Но внезапно она поняла, что это не совсем так. С первого же столкновения рук Киртланд схватил ее, пересилив ее охрану. О, как она упала - кружилась, вертелась, по уши.

  И все же она чувствовала себя в его руках в безопасности. Как описать ощущение?

  Любовь.

  Слово появилось из тени. Все ее боевые навыки и умственные способности не были защитой от стихийной силы любви. Что касается доверия… Принцип или страсть. На чьей она была стороне?

  В следующий момент она должна сделать выбор.

  Когда вопрос требовал ответа, к нему присоединилось эхо предыдущего допроса Ратленда. Если вы работаете не на нашу сторону, то логичное предположение - французская разведка. В пылу мгновения он заговорил с праведным гневом.

  Наша сторона.

  Были ли слова достаточно вескими доказательствами невиновности графа? Возможно, не по вкусу Линсли. Но Сиена внезапно была настолько уверена, что может доверять своей интуиции, что была готова поставить на нее свою жизнь. Киртланд сделал первый шаг веры, позволив своей вере в ее невиновность

  преодолеть все его подозрения. Она была готова пойти ему навстречу.

  Но как насчет ее миссии, ее страны? В опасности было больше, чем ее собственная жизнь.

  С приглушенным стоном Киртланд прорвал последнюю из ее давних оборонительных мер и похоронил себя до упора. Больше никаких мыслей.

  Это было одно из первых правил ведения боевых действий да Римини. Как только вы взяли курс на стратегию, Вольпина, вы должны поверить в себя.

  Сиена выгнулась от его удара. Если она ошибается, она столкнется с последствиями.

  Поднимаясь и опускаясь, их тела быстро находили идеальный ритм вместе, двигаясь с животной грацией двух опытных фехтовальщиков. Поединок желаний. Она никогда не чувствовала себя такой великолепно живой. Его руки уговаривали ее выше. Жар струился по ее ногам в поисках выхода. Дрожа, она прижалась к нему. "Что происходит?" - воскликнула она в изумлении. «Боюсь, я падаю…»

  Он накрыл ее рот болезненным поцелуем. «Поверь мне, Палома. Я не позволю тебе уйти ».

  Доверять. Она уступила его и своей нужде. «Обними меня, Джулиан. Закали меня своей силой ». Ее шепот побудил его ускорить поглаживание. Его толчки сильнее, быстрее доводили ее до края разума. А потом она была над этим, ее крики, как раскалывающийся кристалл, когда ее чувства разбились в несметном количестве сверкающих осколков.

  Голос Киртланда, хриплый, хриплый крик ликования, затрещал в ее ухе, когда его тело застыло в напряжении на последний миг, а затем содрогнулось и смягчилось на ее измученных конечностях.

  Хотя мягкое покрывало лежало под ней, Сиена чувствовала себя так, как будто она плывет по солнечному потоку воздуха. Невесомая, беспечная. Легкая как перышко. Прижав губы к плечу графа, она почувствовала сладость его соленого тепла и пожелала, чтобы она не спустилась на землю надолго, надолго.

  «Пойдем, ты дрожишь».

  Отцепив свои конечности от ее, Киртланд потянулся к стеганому одеялу, упавшему на пол. Он встряхнул ее и прижал все ее великолепное тело к облаку перьев. Ее глаза, все еще прикрытые страстью, блестели в свете свечей, и, когда он вытянулся рядом с ней, их обнаженная плоть приобрела розовый оттенок в пламени и в лучах любовных ласк. Он прижал ее к себе, упиваясь шелковистым великолепием ее непослушных локонов, распутным сиянием ее золотисто-золотистого взгляда. Теплый, опьяняющий. Человек мог утонуть в их глубине и умереть счастливым.

  «Ты такая красивая», - прошептал он. «Настолько таинственная, волшебная сущность. Это не поддается определению словами ».

  «Ваше мастерство в других формах самовыражения не лишено остроты, милорд».