Шпион, вернувшийся с холода. Война в Зазеркалье. В одном немецком городке

Все произошло не так, как предполагалось, вовсе не так, как ему говорили. Оставайтесь в баре, сказал Леклерк, сядьте за столиком в углу, выпейте, шляпу и плащ положите на другой стул, как будто вы кого ждете. Лансен, как прилетит, всегда приходит выпить пива. Ему нравится бар в аэропорту, это в его вкусе. Кругом будет копошиться народ, сказал Леклерк. Местечко небольшое, но там всегда идет какая-то жизнь, в таких аэропортах. Он оглядится, где бы ему присесть, — вполне открыто, не стесняясь, — затем подойдет к вам и спросит, не занят ли другой стул. Вы скажете, что ждали приятеля, но приятель не пришел; Лансен спросит, может ли он, сесть с вами. Он попросит пива, потом скажет: «Приятель или приятельница?» Вы скажете ему, что нужно быть тактичным, вы оба немного посмеетесь и начнете говорить. Задайте два вопроса: о высоте и скорости. Исследовательский отдел должен знать высоту и скорость. Деньги оставьте в кармане плаща. Он подойдет к вашему плащу, повесит свой рядом и сам незаметно, без суеты, возьмет конверт и бросит пленку в карман вашего плаща. Вы допьете, пожмете друг другу руки, и дело в шляпе. Утром полетите домой. В устах Леклерка все звучало так просто.

Большими шагами Лансен прошел через пустую комнату прямо к ним — высокая, сильная фигура в синем макинтоше и кепке. Коротко взглянул на Тэйлора и поверх его головы сказал бармену:

— Йенс, дай мне пива.

Повернувшись к Тэйлору, спросил:

— А вы что пьете?

Тэйлор слабо улыбнулся:

— Что-то местное.

— Налей ему, чего он хочет. Двойную порцию.

Бармен быстро застегнул пиджак, отпер шкаф и налил большую порцию «Штайнхегера». Лансену он подал пиво из холодильника.

— Вы от Леклерка? — коротко спросил Лансен. Кто угодно мог услышать.

— Да. — И с большим опозданием смиренно добавил:

— От Леклерка и компании в Лондоне. — Лансен взял свое пиво и отнес на ближайший столик. У него тряслась рука. Они сели.

— Тогда вы мне скажете, — сказал он с яростью, — какой идиот давал мне инструкции?

— Я не знаю, — смутился Тэйлор. — Я даже не знаю, какие у вас были инструкции. Это не моя вина. Меня послали забрать пленку, вот и все. Это даже не моя работа. Я не занимаюсь подобными делами, я только курьер.

Лансен наклонился над столом, его рука легла на локоть Тэйлора. Тэйлор почувствовал, что он дрожит.

— Я тоже не занимался подобными делами. До вчерашнего дня. На борту были дети. Двадцать пять немецких школьников — у них зимние каникулы. Целая куча детишек.

— Да. — Тэйлор с усилием улыбнулся. — Да, в зале ожидания собрался комитет по встречам.

Лансен взорвался:

— Что мы ищем, вот чего я не пойму. Чем так интересен Росток?

— Я ведь сказал, что не имею к этому отношения. — И непоследовательно прибавил:

— Не Росток, сказал Леклерк, а район южнее.

— Южный треугольник:. Калькштадт, Лангдорн, Волькен. Мне не нужно рассказывать про этот район.

Тэйлор озабоченно посмотрел в сторону бармена.

— По-моему, мы не должны говорить так громко, — сказал он. — Этот парень мне не нравится. — Он отпил немного «Штайнхегера».

Лансен взмахнул рукой, будто отогнал от лица муху.

— Все кончено, — сказал он. — Больше я не желаю. Кончено. Одно дело — летишь себе своим курсом и фотографируешь все, что внизу; но это уже слишком, ясно? Это чересчур, будь все проклято. — Он говорил невнятно, с сильным акцентом.

— Снимки вы сделали? — спросил Тэйлор. Он должен был взять пленку и уйти.

Лансен пожал плечами, сунул руку в карман плаща, извлек оттуда цинковую капсулу для тридцатимиллиметровой пленки и, к ужасу Тэйлора, протянул ее через стол.

— Так из-за чего сыр-бор? — спросил опять Лансен. — Что они хотели найти в таком месте? Я пошел под облако, сделал круг над всем районом. Никаких атомных бомб не видел.

— Что-то важное — вот все, что мне сказали. Что-то очень серьезное. Это надо было сделать, понимаете? Над районом вроде этого просто так не полетаешь. — Тэйлор повторял сказанное кем-то другим. — Или авиалиния, зарегистрированная авиалиния, или вообще ничего. Другого пути нет.

— Послушайте. Как только я долетел до места, два МИГа сели мне на хвост. Откуда они взялись, вот бы узнать? Как только я их увидел, я ушел в облако; они за мной. Я дал сигнал, запросил пеленг. Когда вышел из облака, они опять были тут как тут. Я думал, они заставят меня спуститься, прикажут сесть. Пытался сбросить фотокамеру, но она застряла. Дети столпились у окон, махали МИГам. Некоторое время они летели рядом, потом отвалили. Летели близко, совсем вплотную. Для детей это было чертовски опасно. — Он не прикоснулся к пиву. — Какого хрена им было надо? — спросил он. — Почему они меня не посадили?

— Говорю вам, я ничего об этом не знаю. Это в принципе не моя работа. Но что бы Лондон ни искал, они знают, что делают. — Он как будто убеждал себя: ему нужно было верить в Лондон. — Они не тратят понапрасну свое время. Или ваше, дружище. Они знают, чего хотят.

Он нахмурился, чтобы показать убежденность, но Лансен, казалось, не обратил внимания.