Шпионаж: война без тыла и фронта

Дальше все происходило, как в американском блокбастере: ночная посадка в вертолет прямо на крыше «почтового ящика»; полет в винтокрылой стрекозе над ночной Москвой в сторону Чкаловского; разбег по взлетной полосе в Подмосковье и приземление в берлинском аэропорту Темпельхоф.

Была глубокая ночь, когда полковник Булавкин на служебном «мерседесе» привез Олега на место встречи с «Новобранцем». Вдвоем вытащили псевдо-«Стингер» и уложили его в багажник «опеля» агента.

Казаченко заметил, что «Новобранец» находится в крайне возбужденном состоянии. По-своему расценив его состояние, сказал:

– У тебя еще уйма времени – успеешь передать «игрушку». А сейчас зажги свет в салоне, займемся бухгалтерией, – Олег протянул агенту блокнот и ручку, – давай, пиши: «Я, Курт Зайдель, получил от советской разведки пятнадцать тысяч долларов для вручения военнослужащему армии США…» Как бишь его полное имя, твоего Хрена?

– Костас Хренопулос Онанасис… С его слов, он – родственник греческого адмирала танкерного флота миллиардера Онанасиса…

– Хорош хрен, нечего сказать… А ты что, рукоблудием увлекся?

– Рукоблудием… Зачем вы так, герр Алекс? У меня ведь жена есть!

– Затем, что адмирала зовут не Онанасис, а Онассис!

– Да черт их разберет, этих греков!

– Ладно, проехали… Пиши дальше: «…Костасу Хренопулосу Онассису за передачу советской разведке “Стингера”». Распишись и число поставь… Деньги пересчитай!

– Я вам верю, герр Алекс.

– Деньги поделите пополам?

– Не уверен, что он отдаст мне половину… Но треть – пять «штук» – мне должны обломиться…

– Сукин ты сын! Я-то думал, что ты «таскаешь каштаны» для нас исключительно из ненависти к янки, а не из-за денег…

– Ненависть, деньги… Одно другому не помеха, герр Алекс… И в ненависти тоже все средства хороши, но наличные – лучше!

Казаченко показалось, что при этих словах глаза агента на миг стали цвета свежих долларов. Хлопнув себя по колену, он категорическим тоном объявил:

– Передай своему Хрену, что я желаю ему мягкого электрического стула. А ты… Шел бы ты мелкими шагами на… Короче, в общероссийском направлении! И чтоб глаза мои тебя больше не видели! Я сегодня из-за тебя постарел на десять лет и не хочу, чтобы в случае твоего провала, а провалишься ты непременно, все газеты мира меня назвали лохом и лузером, понял?!

– Думаю, вы погорячились, герр Алекс… Хрен намекнул мне, что в укромном местечке припрятал натовский танк «Леопард» последней модели… Отдаст его за 150 тысяч «зеленых»…

– Значит, с моей помощью ты решил сорвать джекпот? Срубить пятьдесят «кусков»? Ведь меньше, чем на треть, ты не согласен, так?

– Jedem das Seine…[14]

– Да пошел ты! – Казаченко хлопнул дверью «опеля» и нырнул в «мерседес» начальника…

По заслугам – награда

За операцию «Стингер» глава представительства КГБ в Берлине генерал-майор Беляев и начальник ГРУ генерал армии Ивашутин к очередной дате ВОСР получили по ордену Октябрьской Революции. Полковник Булавкин – высшую ведомственную награду: нагрудный знак «Почетный сотрудник госбезопасности». Казаченко – благодарность председателя КГБ СССР…

Глава третья. Курительная трубка для посла

Все сотрудники советских дипломатических, торговых и других представительств, аккредитованные в Соединенных Штатах, рано или поздно, долго или кратко находились в оперативной разработке контрразведки ФБР. Пространство вокруг них всегда контролировалось специальной акустической техникой, прозванной «жучками». И хотя они вездесущи, но оливку с «жучком» в бокале с мартини можно найти лишь в романе о Джеймсе Бонде. А дрессированных мышей, доставляющих «жучков» к цели по водосточным трубам, – лишь в шпионском боевике «Большой провал» Ричарда Томлинсона.

В руководстве ФБР такие сюжеты называют «нулевой достоверностью», а для технарей, специализирующихся на «разведении жучков», они и вовсе неприемлемы. Чтобы добыть информацию, профессионалы внедряют этих крохотных, но весьма опасных «насекомых» в ботинок объекта оперативной разработки, в его атташе-кейс, в телефон или в мебель его жилища…

Гулливер под кроватью

В конце ноября 1984 года сотрудник Первого главка КГБ СССР (внешняя разведка) полковник Крамаренко под прикрытием 3-го секретаря прибыл в посольство СССР в Вашингтоне. В посольских домах, где обитали советские дипломаты низкого ранга, свободных квартир не оказалось и его поселили в жилом комплексе «Айрин», что в престижном вашингтонском пригороде Чеви-Чейс.

Это был настоящий город в городе, со своими законами и традициями. В «Айрин» не сдавали квартир претендентам с собаками, кошками и детьми. Новые постояльцы должны были за свой счет застелить коврами полы жилища, чтобы не беспокоить соседей снизу. Все прегрешения жильцов фиксировались в специальном журнале, который хранился у управляющего «Айрин». Накануне национальных и религиозных праздников администрация комплекса присылала жильцам список обслуги. Против каждой фамилии был указан номер счета, на который надо было в качестве подарка перевести строго фиксированную сумму.