Шпионка

И, наверное, глупо было надеяться с моей стороны, что он простит меня, но все же я должна попытаться хотя бы объяснить. Но я напрасно ловила его пустой безразличный взгляд, он скользил мимо меня не задерживаясь. Я – ничто, я для него теперь предатель, враг, а с врагами не церемонятся.

Сильный толчок в спину, и я едва не рухнула на пол. Сзади с лязгом захлопнулась дверь камеры. Послышались удаляющиеся шаги. Я медленно обвела взглядом серые бетонные стены своей тюрьмы, лишь ненадолго задержавшись на деревянных нарах с тонким валиком одеяла в голове, и медленно развернулась.

Он стоял у стены в глубине коридора, полускрытый тенями сумрака подвала. Ссутулившийся, с опущенными плечами, будто вмиг уменьшившийся в разы. Потерянный и разбитый. И мне все казалось, что вот сейчас он заговорит со мной, спросит, почему я так поступила, но он молчал. Преданный мною не только в его войне, но и в чувствах. Сломленный, раздавленный мною атлант. И я не выдержала, кинулась к нему, вцепившись в ржавые прутья решетки:

– Колин!

Он дернулся, как от удара, бросил на меня один единственный взгляд, хлесткий и жгучий, точно хлыстом оттянул, развернулся и ушел, так и не сказав мне ни слова.

Колин Энжью, штаб главнокомандующего, восточный фронт, час спустя.

– Будем ее судить? – спросил Олмен с тревогой заглядывая мне в лицо. – Если император узнает, то казнит ее.

– Госпожа Климова не является подданной императора Кримпа. Она работает на союз Конфедерации. Им и решать, как с ней поступить.

– Но, госпожа Климова совершила преступление на нашей территории. Император может потребовать ее выдачи. И… казнить, – тихо закончил Олмен.

Я на мгновение закрыл глаза, поддавшись душевной боли.

– Да-да! Нужно сообщить конфедератам, пусть в следующий раз толкового кого присылают. А не таких вот прошмандовок. Прислали какую-то девку, только ноги раздвигать и может, – воодушевленно заявил князь Таффа, откидываясь на спинку стула.

– Молчать! – я медленно встал из-за стола, до скрежета стискивая зубы, сжал кулаки, из последних сил пытаясь себя сдержать, уперся ими о край стола. – Я вас сюда не девок созвал обсуждать. Говорите по существу!

– А по существу выходит следующе, – поднялся со своего места Таффа и оправил китель. – Послали ее к нам сюда конфедераты, им и ответственность за нее нести. А то, что она к врагу переметнулась – не наша вина. Но мы от ее действий понесли потери. Так пусть теперь Конфедерация нам возмещает убытки. А то, видите ли, консультанта они нам прислали! Не консультанта, а диверсанта!

– Не могла она к врагу переметнуться! – горячо возразил Олмен.

– Это почему это не могла? Вон она давеча в столовой речи жаркие толкала. Против политики императора высказывалась вполне однозначно! А уж чем ее там Бриан подкупил, не знаю! Да и много ли девке-дуре надо?

– Нет, не может быть. Нина не раз спасала жизни и мне, и вам, Ваша Светлость! Если она предатель – не легче ли было бы дать нам погибнуть?

– Она ж конфедератка, кто знает, что у них там на уме – развел руками князь Таффа.

– Они могли ей приказать!

– Вот скажи мне, зачем Конфедерации нужно было присылать нам в помощь консультанта и приказывать ему взорвать наш спутник? Чем он им мог помешать? Конфедерация нам не враг – как раз наоборот! И зачем им портить с нами отношения? То ли дело повстанцы! Им-то наш спутник как бельмо на глазу!

– Пора прекращать этот бессмысленный спор, – поставил я точку в их пререкании. – Пока не проведем допрос, можем еще месяц гадать на кофейной гуще, выясняя «зачем» и «кому» и «почему».

– Вот пусть имперские дознаватели и выясняют, – вставил свое последнее слово Таффа.

***

Захлопнув за собой дверь спальни, я, словно зверь, заметался по клетке, не находя себе места. Вопросы «зачем» и «почему» она так поступила, меня сейчас волновали мало. Как МНЕ поступить дальше – это заботило меня в данный момент больше всего.

Скрыть причастность Нины к взрыву спутника не получится, я обязан буду доложить об этом императору в самое ближайшее время. И он отреагирует соответственно: потребует переправить ее в столицу, где за нее примутся его люди и выбьют из нее всю правду, все «зачем» и «почему». А потом казнят, прилюдно, на площади, в назидание другим.

Нет! Только не это!

А что тогда? Взять вину на себя? Доложить, что это я приказал ей взорвать спутник? И тогда казнят меня. Тоже не лучший вариант.

Устроить ей побег? Тайно вывезти на космодром и отправить в Конфедерацию? Там Кримп ее не достанет. Может потребовать выдачи, конечно. Но ведь не выдадут же они своих?

От этих мыслей мне стало муторно. Расстегнул пояс с кобурой и швырнул его на стол. Рванул сдавливающий горло воротник кителя. Наткнулся взглядом на чашку, из которой еще утром она пила кофе, смахнул ее в злости с тумбочки, разбивая о стену.