Шпионка

– Колин! – я рванулась вперед, потянулась к нему, покрывая его лицо быстрыми легкими поцелуями. – Милый мой, родной мой, любимый… Пожалуйста не надо. Не делай так больше…

– Не буду, – легко согласился он, и тут же добавил: – пока ты жива.

Я уткнулась своим лбом в его лоб, потерлась носом, коснулась губами его пересохших губ, зажмурилась, не замечая, как мои слезы капают на его щеки и стекают вниз.

Он не реагировал на них, просто прижимал меня к себе, зарывшись пальцами в растрепанные волосы на затылке.

– Сердечко мое… девочка моя… не оставляй меня больше. Я ведь верну тебя… Сдохну, но верну…

– Черта с два я теперь куда уйду, – усмехнулась я, целуя его закрытые веки. – Ты от меня теперь не избавишься!

– Это хорошо, – прошептал он, улыбаясь рассохшимися губами. – Хорошо…

Глава 18

Колин Энжью, штаб главнокомандующего, восточный фронт, пять дней спустя.

– Ваша Светлость! – Олмен ворвался в кабинет без стука. – Ваша Светлость! Здесь… донесение.

– Давай сюда, – протянул я руку.

– Ваша Светлость… – Олмен не спешил отдавать бумагу, а наоборот, нервно мял ее в руках.

– Что? Ты чего мнёшься, как девка на выданье? Давай сюда, – и я вновь требовательно протянул руку.

– Тут… донос…

– Ну, – подбодрил я его. – На кого?

– На Нину, – едва слышно сказал он и, видя, что я нахмурился, быстро поправился: – На госпожу Климову, Ваша Светлость!

– Что за бред! – не переставая хмуриться, я выдернул у него из рук измятую бумажку и прочитал мелкий убористый текст, с трудом осознавая, что там написано.

– Но ведь это же неправда! – взволнованно заговорил князь, еще больше сбивая меня с толку. – Не могла она этого сделать! Да и зачем ей сдался этот спутник? Как она могла передать повстанцам его коды, если мы их постоянно меняем? Да у нее же и доступа к компьютеру не было!

Конечно, не было. Разве только… и тут я вспомнил ту ночь за два дня до похода, после наших совместных с Олменом стрельбищ, где мы с князем, как малолетние мальчишки, получившие в подарок новенькие игрушки, восторгались оружием конфедератов. И как потом я сам лично проводил ее к себе в кабинет, галантно отодвинул стул, приглашая сесть, как нажимал кнопочку «Пуск», и как потом позорно уснул, даже не заметив ее ухода.

– Приведи-ка ко мне нашего технического специалиста. Надо кое-что проверить.

***

– Да, вот! – порхая тонкими пальцами над клавиатурой компьютера, техник поправил наушник в ухе и глядя на меня восторженным взглядом с энтузиазмом отрапортовал: – Двенадцатого числа был загружен большой объем данных со спутника! В час сорок два ночи…

Странное чувство – будто кинжал в сердце вонзили и покручивают его в ране, расширяя ее все больше и больше. Неприятное чувство, когда в тебе одним махом убивают и доверие, и любовь. Мы искали предателя. Крысу. И не замечали, что она тут рядом. У меня под боком. Почему я не замечал? Ведь даже и не думал на нее. Милая девочка с наивными голубыми глазами… А ведь все так просто и логично. У нее был доступ – она скачала коды спутника, передала их повстанцам, и те взорвали его. У нее был доступ к схемам прокладки кабелей – повстанцы отрубают связь. Узнать частоту передачи радаров – раз плюнуть. Повстанцы глушат нашу частоту. Она знает координаты глушилки. Откуда? Кто передал ей их? Повстанцы? Может и завод боеприпасов тоже ее рук дело?

Еще почти не больно, еще просто не осознал, что уже почти умер. Больно будет потом, в агонии. А сейчас я должен выполнить свой долг.

Не смотри на меня так жалобно, князь. Не умоляй меня с молчаливым укором. Я вырву свое сердце, придушу все чувства, но сделаю то, что должен.

Глава 19

Нина Климова, штаб главнокомандующего, восточный фронт.

Они пришли под вечер. Сдернули меня с койки, вырывая из рук планшет, скрутили за спиной руки и поволокли из комнаты, как была, босиком, в майке на голое тело, с растрепанной косой. Хорошо хоть штаны снять не успела, а то б в одних трусах и потащили.

Я поначалу попыталась рыпнуться, но, когда меня выволокли на улицу и я увидела Энжью, дергаться сразу же перестала. Он стоял в стороне, прямой и напряженный, смотрел на меня мертвым холодным взглядом чужого человека. Взглядом человека, которого предали. И я поняла – он все знает. Видимо, кто-то на меня настучал. Могли и повстанцы отомстить за глушилку, или свои за неподчинение. Неплохо у них тут все же разведка работает.

А вон и Олмен рядом, бледный и напуганный. Смотрит так, будто прощения просит. Не бойся за меня, мальчик, я знала, на что шла.

Колин… Мне бы только объяснить ему все на прощание. Чтобы не так все закончилось между нами – с болью и разочарованием. Чтобы он смог меня понять, что я не хотела этого. Ведь пыталась уйти, видит Бог, и не раз пыталась, но так и не смогла.