Шпионская игра (ЛП)

  Ему не нужно было спешить, это вряд ли было чрезвычайной ситуацией, но он приехал в первый же день, когда дорога в деревню была открыта, появился в дверях, как покрасневший от холода успешный исследователь, со своим маленьким коричневым мешочком и рассказы о глубине снега в разных точках дороги. «Человек должен работать», - объявил он и пошутил с нервным смехом. Человек не может просто зимовать в спячке. И все же я думал, что это именно то, что должен был сделать мужчина, похожий на него. Теперь он казался еще более смутным, чем в прежние времена: потрепанный смуглый мужчина с большими глазами, похожими на глаза какого-то ночного существа за линзами очков. Он распутал себя, сбросив шляпу, шарф, пальто в холле, а под своим длинным пальто на нем был толстый бежевый кардиган и перчатки без пальцев, которые он оставил и которые, как я подумал, кто-то должен был связать для него, если только он не связал их. сам. В нем было что-то округлое и женственное, что означало, что вы можете представить, как он вяжет.

  Было как раньше. Камертон, то же систематическое несоответствие, те же исправления, сначала вниз, а затем вверх по клавиатуре. Фортепиано открыто, все его ребра и внутренности обнажены.

  'Как это работает?' Я спросил. «Как узнать, когда это правильно?»

  «Я слушаю, как создается звук», - сказал он. «Жужжание внутри ноты, частота, удары в секунду. Вы это слышите?

  «Да», - сказал я, но не стал. Я слышал только резкие звуки, напряжение, подобное лжи, и скрытые значения.

  И он продолжал, настойчиво, точно, звук за звуком пронзил меня, пока я не подумал, что больше не могу слушать, а затем внезапно он закончил и поднял руки с высокими запястьями, как будто перчатки без пальцев исчезли, а вместо этого были черные рукава и белые манжеты концертного пианиста, и, наконец, сыграл что-то плавное, плавное, как Шопен.

  «Прекрасно», - сказал он. «Прекрасный маленький инструмент. Но вам нужна новая струна. У вас порвалась струна на нижнем B. Все в порядке, есть две струны, она все еще играет, но у меня нет ни одной. Я закажу тебе еще одну. Я принесу это, когда придет. Скажи это маме, ладно? Скажи миссис Уайетт, что я буду с ним через неделю или две.

  Прошло целых два года. Как он не знал?

  «Вы можете сказать мистеру Уайатту», - сказал я. «Миссис Вятт мертва».

  Его глаза за очками казались еще больше. Он возился с камертоном.

  «Ой, мне так жаль, дорогая, я не знала».

  «Но это было давным-давно. Не в прошлом году, а в прошлом. Буквально за день до вашего приезда.

  Это было своего рода испытание: как если бы внезапные слова могли избавить его от маскировки, от всей его потрепанной странности, которая могла быть всего лишь костюмом, надетым на его роль. Только оно не упало, и он выглядел более смущенным, чем когда-либо, снова надел всю свою верхнюю одежду и побрел прочь.

  В тот день приехали настройщик пианино, и молочник, и почта (почтальон опоздал, с письмами на столько дней, что они не влезли в дверь) и фургон из магазина. И когда в тот день я зашла в магазин со Сьюзен, я увидела, что мистер Кисс ушел. Мы уже знали, что снега будет больше. Даже если вы не слышали прогноза, вы могли видеть его в небе.

  Он был у прилавка, покупал сигареты, пытался купить свою марку, но у них их не было, поэтому ему пришлось купить что-то другое - простой английский табак Вирджиния, но в маленьком деревенском магазинчике особого выбора ожидать не приходится. Он выглядел поспешным, раздраженным и прошел мимо нас, казалось, не замечая нас; и как только он ушел, он вернулся, чтобы купить несколько спичек, и купил их через наши головы, пока мы ждали со списком миссис Лейси. Но когда мы вышли с корзиной, он просто сидел в своей машине. Двигатель у него работал, но он сидел неподвижно перед рулем, курил и смотрел прямо перед собой. К тому времени только начинал идти снег. Облака, которые посветлели этим утром и разошлись, снова сгущались, нависая над холмами, тяжелее и темнее земли. Мы прошли до конца дороги, прежде чем машина уехала.

  S уч жаль , что он ушел, сказала Дафна Лейси. Снежная буря длилась всю ночь, и снова все было чисто и чисто, и сугробы снова навалились на дороги, и деревня была закрыта. Такая потеря, если подумать. Почему, если бы только он не спешил уходить, снег продержал бы его дольше, и они могли бы заставить его выступить в Деревенском Доме. Так делали в Малайе: если приходил кто-нибудь интересный, то в клубе что-нибудь надевал, хотя деревенский зал вряд ли был клубом. К тому же было так холодно. Если бы только они могли его как следует нагреть. Те маленькие обогреватели, которые они установили в прошлом году, почти не возымели никакого эффекта. Судя по всему, этот человек действительно был довольно известным скрипачом. Несомненно, это было доказано тем, как ему пришлось помчаться в тот момент, когда дорога была открыта. Как жаль, что Сара Кан была с ним так эгоистична. Она могла бы немного поделиться с ним. Ей не о чем было так уклоняться. Какой странной женщиной она была на самом деле, так как держала себя в руках.

  * * *