Шпионские игры

— Ну знаешь, Сашка, — качнул головой Крис и прищурился. — Запомни. Я никого никогда не бил. Тем более друга. А на поле боя уничтожают живую силу противника. И воспринимать тебя противником я не готов. А вот запутавшимся в своих эмоциях мальчишкой запросто. Мозги набекрень поддаются лечению. Собрался и атакуй!

— Нет, — и Резкий неожиданно для Вайпера и самого себя соскользнул на пол, прошептав. — Я бы все сделал, лишь бы она простила.

— Так почему медлишь? — спросил устало и мрачно Вайпер. — Почему ничего не делаешь?

Ответ Резкого был полон боли:

— Она не позволяет. Не подпускает.

— Придумай что-нибудь, Саш. И поторопись. Сам видишь, что с ней происходит.

— Вижу, — хрипло ответил Резкий.

— Ну и действуй, — Вайпер развернулся и вышел из зала, потому что его моральные силы были исчерпаны.

Он не мог взять этих двоих за руки и толкнуть в объятия друг друга. Он и так сделал все, что мог. Крис видел, что Резкому тошно, что он тоже перестал улыбаться и балагурить. Бить его дальше, наслаждаясь триумфом силы, Вайпер смысла не видел: парень и так все осознавал сам. И видел, что Кире плохо. Не знал только, как ей помочь. Не знал этого и Вайпер.

Понадеявшись на здравый смысл Александра, Крис оставил его наедине с мыслями. «Уж что-что, а спать Сашка будет до утра спокойно», — рассудил Крис.

Криспин жестоко ошибся. Это он, измотанный напряженным днем, тренировкой, спаррингами с разъяренной Кирой и с Резким, который был довольно сильным и быстрым противником до того, как внезапно «сложил лапки», едва смог себя заставить принять душ, прежде чем рухнул на постель, даже не накрывшись одеялом. А Резкий после трепки и встряски наконец получил способность рассуждать последовательно. И его осенила идея.

Парень бесшумной, чтобы не разбудить Киру и не предстать перед ней снова в крови, рысью пронесся по коридору, влетел к себе в комнату, включил воду и начал рыться в аптечке. Наконец, он схватил полупустой флакон антисептика, которым промывали раны до того, как залить их пенкой. И, вместо того, чтобы нанести его на свою рассеченную бровь, недрогнувшей рукой вылил в раковину. А затем просто умылся холодной водой, забравшись в душ. И только там уже, наблюдая, как светлеют и сходят на нет красные струи, стекающие с его лица по груди под ноги, лениво подумал, что может, и надо было прижечь рассечение — обещал же Кире обойтись без драк и ран.

Но голова у него сейчас была занята более интересными идеями. Он до конца продумал довольно коварный план, и сам сознавал, что не просто рискует, а фактически идет на еще одну подлость по отношении к Кире.

С этими мыслями Резкий и заснул. С улыбкой на губах.

На утро он, воспользовавшись выходным, смылся пораньше в город, пока его не заметила Кира — чуда не произошло, бровь торчала красной опухолью с запекшимся порезом.

Аптек как таковых тут не было, как и витрин, и продавцов. А набрать код товара, название которого ты не знаешь, оказалось непосильной задачей. И Резкого снова осенило. Тут он порадовался, что его вид столь ясно говорит о его потребностях. И отправился на поиски того дома, возле которого получил предыдущие повреждения. Как ни странно, женщина узнала его и сразу же радостно сообщила, что ее дочери повезло необыкновенно, и она уже замужем. И что они обе очень благодарят земного воина, который своими знаками внимания поднял ценность девушки как невесты: быть замеченной воином очень почетно.

— А ты снова за кого-то вступился? — поинтересовалась она, показав взглядом на его лицо.

— Можно сказать, и так, — согласился Резкий.

— Вот повезет красотке! — искренне воскликнула женщина, и Резкий окончательно понял, что она не шутит. — Тебе же она не нужна навсегда. А замуж возьмут нарасхват. Раз понравилась воину!

— Да уж… — кисло улыбнулся Резкий. — Нарасхват… Я вот что хотел спросить… Мне неудобно… Но, может, Вы подскажете название того чудо-средства, которое дали нам тогда?

— Да я тебе его и сейчас дам.

— Спасибо, но я и сам могу купить. Не знал, как объяснить киберторговцу. Хоть картинки бы там были какие. Да и то, я ж и не запомнил флакон.

— Оно не настолько дорогое, чтобы я им приторговывала, — засмеялась женщина. — Кстати, на тебя люди оборачивались на улице?

— Да.

— Конечно. У нас не принято ходить в таком виде. Поэтому чудо-средство, как ты его назвал, продается везде и очень дешево. Чтобы не заставлять людей смущать друг друга видом крови и ран. Это могут видеть только воины друг у друга в бою. Ну и медики, но они тоже мужчины.

Резкий с благодарностью принял заветный флакон, вежливо отказавшись от предложенной помощи намазать здесь и сейчас.

— Я очень Вам благодарен, но лучше уж сам, у себя. Умоюсь, переоденусь, намажусь и посплю.

— Хм, — усмехнулась женщина. — В моем возрасте на уловки не поддаются. Та красотка, которая пришла тебе на выручку, и есть твоя настоящая невеста?

— Почему? — Резкий вскинул брови от удивления так, что едва не потекла снова кровь.

— Ты на нее смотрел. Это не передать. Это есть во взгляде. Да и она на тебя не так, как на наших ребят, смотрела. Она воин? Мы тут уже наслышаны.