Шпионские игры

Кира Страйкер свернула с шоссе 123 к комплексу зданий штаб-квартиры и притормозила свой красный «форд-рейнджер», подъезжая к будке охраны. Укрытие из стекла и стали соединялось с находившимся справа пропускным пунктом для посетителей аркой из грязного бетона, открытой всем ветрам. Кире становилось не по себе при мысли о том, что придется опустить стекло, но выбора не было. В машину ворвался ледяной воздух, и Кира сунула пропуск под нос охраннику. Второй охранник стоял по другую сторону двухполосной дороги, сжимая руками в перчатках винтовку М-16. Третий, которому повезло больше, сидел в отапливаемой будке слева, а на расстоянии вытянутой руки от него стоял дробовик «моссберг» двенадцатого калибра. Наверняка внутри пропускного пункта были и другие, с девятимиллиметровыми «глоками», а может, и с более мощным оружием. Машина Киры была единственной на дороге, и все внимание охраны было привлечено к ней. На мгновение у нее возникла мысль промчаться через пропускной пункт на полном ходу, но она быстро сообразила, что охранники не станут стрелять. Просто приведут в действие пневматические заграждения, которые расплющат ее машину. Потом они арестуют ее и проведут остаток дня в комнате для задержанных, снова и снова спрашивая, зачем сотруднику ЦРУ с действительным голубым пропуском понадобилось совершать подобную глупость. Вряд ли они сочтут нежелание идти на работу достаточным оправданием.

Охранник лениво махнул рукой, подавая ей знак ехать дальше. Кира убрала руку, подняла стекло и включила обогреватель на полную мощность, восстанавливая ушедшее из салона тепло.

«Ну пожалуйста, поднимите заграждения», — подумала она, сама удивляясь, как сильно ей этого хотелось.

Пневматические тараны вполне могли разорвать машину пополам, не говоря уже о том, чтобы перевернуть ее на ледяном асфальте. Но перспектива оказаться в больнице казалась немногим хуже того, что ждало ее впереди.

Ее «рейнджер» прокатился над закрытыми гидравлическими воротами, ограждения не поднялись, и Кира вздохнула — не столько с облегчением, сколько слегка разочарованная. Она не была в штаб-квартире уже полгода и не собиралась сюда возвращаться еще столько же, но планы резко поменялись, и никого это не радовало. Сегодня она здесь не по собственной воле, и ее раздражала мысль, что теперь придется совершать подобное путешествие ежедневно. Возможно, новое назначение продлится недолго. Она отнюдь не стремилась работать в штаб-квартире.

Кира проехала мимо фасада старого здания штаб-квартиры, хорошо знакомого тем, кто видел его только в новостях. Путь вокруг него был долгий, но куда спешить? Впереди виднелся въезд со стороны шоссе имени Джорджа Вашингтона, и казалось так легко повернуть направо и поехать домой. Простояв на красном сигнале светофора целых десять секунд, она свернула налево. Других машин на дороге не было.

«Вот он, мой мальчик».

Над дорогой нависал самолет А-12 «окскарт»: он стоял на трех стальных пилонах, устремленный в небо. Кира улыбнулась впервые за утро. Она любила этот самолет. Ей так и не удалось получить удостоверение пилота, несмотря на детские мечты: у родителей не было никакого желания тратить на это деньги, и ей пришлось удовлетвориться чтением книг о самолетах и многими часами, проведенными в Смитсоновском музее авиации и космонавтики и его филиале в аэропорту имени Даллеса. Первый раз оказавшись в комплексе ЦРУ, она забралась на бетонное ограждение вокруг «окскарта» и коснулась холодного черного крыла. Столь возвышенного чувства она не испытывала ни разу за свои двадцать пять лет. Кира до сих пор пыталась представить, каково это — лететь на шедевре Келли Джонсона[5] на высоте девяносто тысяч футов, рассекая воздух на скорости, в три раза превышающей скорость звука.

Самолет остался позади, и Кира вернулась к реальности.

Судя по тому, что на парковке почти не было машин, многие сотрудники ушли в отпуск. Она поставила машину на нижнем уровне недалеко от входа, заглушила двигатель и тут же подумала, не завести ли его снова и не уехать ли отсюда.

«Ну, давай же! Иначе тебе придется вернуться сюда завтра».

Она вышла из машины, прежде чем успела убедить себя этого не делать.

Ветер сдувал снег с сугробов и бросал ей под ноги. Она не побеспокоилась ни о шапке, ни о перчатках, просто сунула руки в карманы куртки. Однако щеки и уши онемели, пока она дошла до стеклянных дверей нового здания штаб-квартиры, а когда преодолела завесу горячего воздуха, их уже неприятно покалывало. Глоток виски сейчас согрел бы ее быстрее, чем кофе, и Кира на мгновение пожалела, что у нее нет фляжки с чем-нибудь покрепче. Впрочем, это желание быстро пропало. Если при встрече с директором ЦРУ еще до обеда от нее будет пахнуть алкоголем, можно распрощаться с любой карьерой, на какую еще можно рассчитывать.