Шпионский роман

– Да я особенно и не рвусь. Я ведь фактически на Родине впервые. Всё внове, всё интересно…

Шеф его не слушал.

– Значит, Фюрер пошел ва-банк. Войска собраны в кулак. Может ударить и на Восток, и на Юг. В зависимости от исхода миссии Гесса. На месте Черчилля я бы…

Он покачал головой.

Из кабинета донесся телефонный звонок. Необычный – короткими, требовательными сигналами. Его было хорошо слышно даже из-за обитой кожей двери.

– Ну вот и до тебя добрались. – Майор махнул шефу рукой. – Ладно, увидимся у Самого.

Октябрьский вошел к себе, Егор за ним.

– Слушаюсь, товарищ Нарком. Сейчас буду.

Вот и весь разговор.

Застегнув ворот и прихватив со стола какую-то папку, старший майор скороговоркой сказал:

– Хотел в торжественной обстановке. Да видишь, не до того. Короче, Дорин, поздравляю с внеочередным званием. За операцию «Подледный лов». Сегодня прошло в приказе. На, это тебе подарок, товарищ лейтенант госбезопасности.

Он сунул остолбеневшему Егору две петлицы с малиновым кантом, в каждой по сверкающей шпале.

Хлопнул по плечу, вытолкал в коридор и побежал догонять Лежаву с Епанчиным.

По правде сказать, Егор почти ничего не понял. Только, что произошло некое важное, совершенно непредвиденное событие. Рудольф Гесс, заместитель Фюрера, зачем-то прилетел в Англию, с которой Германия уже второй год воюет. Чудно. Но отчего коллеги так переполошились, Дорин сразу не врубился. Что значит «Фюрер пошел ва-банк»? Какая миссия? И что бы сделал старший майор, окажись он на месте Черчилля? Про лорда тоже неясно, но тут уж не младшелейтенантского и даже не лейтенантского ума дело. Главное, что есть в Британии какой-то полезный для нашего дела лорд, вовремя поставляющий ценные сведения. От разговора в коридоре у Дорина общее впечатление (возможно, под влиянием новеньких шпал) сложилось скорее оптимистичное: не только на немецком направлении работает наша разведка, товарищи из других отделов тоже не дремлют.

Это уж когда о фантастическом перелете Рудольфа Гесса напечатали во всех газетах, Егор призадумался всерьез. Тон сообщений был странный: то ли Гесс переметнулся к англичанам, то ли сошел с ума. Вообще-то ТАСС эту историю особо не комментировал. И о переговорах между Гессом и Черчиллем тоже ничего не сообщал.

Потом Октябрьский разъяснил, в чем тут штука. Оказывается, Германия предприняла дерзкую попытку замириться с Англией, сыграв на противоречиях между британскими политиками. Заместитель Фюрера вылетел к своему британскому знакомому будто бы по собственной инициативе, так сказать, по зову души. Мол, сердце у него разрывается наблюдать, как два великих нордических народа истекают кровью в борьбе друг с другом. Лорд Гамильтон, в поместье которого приземлился Гесс, принадлежит к так называемой «Кливлендской клике», аристократическому кружку, который терпеть не может Черчилля и хотел бы заключить с Германией мир на почетных условиях.

Если бы ловкий маневр Гесса удался и немцы с англичанами замирились, тогда всё, сказал Октябрьский. Спецгруппу «Затея» можно было бы распускать, а всех сотрудников переводить прямиком во фронтовую разведку. Вопрос о немецком нападении прояснился бы. Занимай оборону, все силы на передний край – и ни шагу назад. Однако есть в Англии наши люди, и свое дело они знают. Сорвали гитлеровскую авантюру, не допустили перемирия. В результате Черчилль проявил твердость, с посланцем Фюрера встречаться не стал. Пришлось немцам сделать вид, будто никаких мирных инициатив не было, а просто у Гесса от непосильной нагрузки мозги набекрень съехали.

– Героям невидимого фронта, сумевшим защитить нашу Родину в кулуарах британской политики, вечная благодарность и высокие правительственные награды, а наша спецгруппа продолжает работу, – заключил Шеф. – До истории с Гессом я оценивал вероятность скорой войны процентов в семьдесят-восемьдесят, теперь – максимум в пятьдесят. Фюрер – мужчина обидчивый, он англичанам такого афронта не простит, будет их дожимать. Но наше дело маленькое: ловим Вассера.

Группе Григоряна, и без того уставшей от долгого ожидания, эти слова энтузиазма не прибавили. Во-первых, Вассер ловиться явно не желал. Во-вторых, если войны в этом году скорее всего не будет, то это совсем другое дело. Ну а, в-третьих, очень уж было скучно.

Дорин хоть почерк отрабатывал, а остальным троим была вовсе тоска. Григорян-Демидыч не мог даже радио включить, потому что глухой. Васька Ляхов замучился сидеть у окна, идиотически пучить глаза. Галя Валиулина для правдоподобия поторговала немножко мороженым и снова засела на больничном.

Однажды Егор ночью вышел на кухню, попить воды, и застукал, как Ляхов с Валиулиной целуются взасос. Оно и понятно: оба молодые, здоровые, три недели взаперти.

Она ойкнула, убежала в комнату, а Васька ничего, только язык на сторону свесил и слюну пустил – мол, что с меня идиота взять.

Это маленькое происшествие развлекло Егора на пару дней. Во время очередной прогулки он зашел в «Педкнигу», купил «Словарь иностранных слов» и брошюрку Уголовного Кодекса РСФСР.