Шпионский Токио

Чтобы придумать такое, надо было обладать буйной фантазией, хладнокровием и способностью рисковать — качествами настоящего ниндзя. Ким рискнул и выиграл. Следствие затянулось. Арестовали и расстреляли Ежова, многих из тех, кто работал вместе с Кимом, и даже некоторых из тех, кто вел его дело. Новое руководство госбезопасности поняло, что его водят за нос (теперь Роман Ким фигурировал еще и как Мотоно Кинго и Саори Кинго — следователям явно не по силам было в этом разобраться…), но оценило возможности и знания арестованного. 9 июля 1940 года Военной коллегией Верховного Суда СССР Роман Николаевич Ким был осужден по статье 58–1а УК РСФСР на 20 лет лишения свободы. Он остался во внутренней тюрьме НКВД на Лубянке и продолжал переводить секретные документы, которые добывали теперь другие люди. Когда началась война и японское посольство эвакуировали в Куйбышев, Ким поехал вслед за ним и, сидя в местной тюрьме, продолжал работу. Он даже сумел вытащить в 1943 году из лагеря жену, арестованную вслед за ним в 1937-м как «член семьи изменника Родины». Не успел только спасти сына — мальчик умер вскоре после встречи с матерью, и это на всю жизнь осталось незаживающей раной.

А потом началась война с Японией. Мы не знаем, чем занимался человек со множеством имен, но Определением ВК ВС СССР от 10 сентября 1945 года он был осужден Особым совещанием при НКВД СССР «за злоупотребление служебным положением» на 8 лет 9 месяцев лишения свободы, и 29 декабря 1945 года Роман Ким вышел на свободу, а вскоре был награжден медалью «За победу над Японией».

Прошло несколько лет, и в 1951 году сначала в советской, а потом и в мировой детективной литературе возник писатель Роман Ким. В самый разгар Корейской войны в пятом номере журнала «Новый мир» вышла его повесть «Тетрадь, найденная в Сунчоне», написанная в форме отчета японского разведчика. Мы обязательно к ней еще вернемся — ее текст полон загадок! Уже в 1952 году книга вышла в Японии под названием «Командиры, совершившие сэппуку, живы» и с фотографией дворцовой площади на обложке — эпиграф этой главы как раз из той книги.

В 1954 году в журнале «Октябрь» с продолжением печаталась повесть «Девушка из Хиросимы». В 1956-м под этим названием и в едином переплете в издательстве «Молодая гвардия» вышел первый сборник его произведений. Сборники издавались еще не раз. В них включали всё новые и новые произведения «маститого советского автора приключенческой прозы»: «Агент особого назначения» и «Кобра под подушкой», «По прочтении сжечь», «Кто украл Пуннакана?», «Школа призраков», «Дело об убийстве Шерлока Холмса».

На протяжении нескольких лет Роман Николаевич с увлечением изучал мировую детективную прозу, пытаясь постичь законы жанра, его продвижения на рынке, сопряженность с пропагандой в условиях глобальной «холодной войны» и вне их, понять сам смысл его существования и вкладывая свои мысли в уста героев своих повестей: «Я думаю о продукции писак типа Флеминга и Ааронза… Их описания злодеяний красных шпионов организованно проталкиваются на книжные рынки Европы, Латинской Америки, Азии, Ближнего и Среднего Востока, Африки. И миллионы читателей всех возрастов зачитываются этими книжками. Они написаны так, что от них трудно оторваться. В сознании читателей постепенно закрепляются образы разведчиков из стран “железного занавеса”, растет уверенность, что все описанное в увлекательных книжках — правда, и страны коммунистического лагеря в самом деле засылают во все части света убийц, таких, как доктор Но, Грант, полковник Васильев… И читатели многих стран исподволь начинают верить в мифическую экспансию красных правительств. Шпионский детектив — очень действенное оружие в психологической войне, сфера его влияния и сила воздействия поистине огромны. Мне непонятно одно: почему советские детективные писатели не отвечают Флемингу и его коллегам? Почему уступают без боя книжные рынки зарубежных стран? Ведь советским авторам не надо придумывать похождений выдуманных шпионов. Они могут рассказывать о реальных “подвигах” американских и английских разведчиков — о “полосатом заговоре” в Сирии, о махинациях Кохрена, Камминга и Аллисона в Индонезии, Доновена в Таиланде, Бэйрда на Цейлоне, Кеннона в Японии, Тимберлейка в Конго, Пьюрифоя в Гватемале и так далее. Советским авторам не надо высасывать факты из пальца, как это приходится делать авторам англо-американских шпионских боевиков».