Шпионы ХХ века: от царской охранки до ЦРУ и КГБ

Мы не должны дожидаться, пока таковые, идя своим чередом, достигнут критического уровня. Следует предпринять международные шаги какого-либо рода, без неуместных проволочек, чтобы увидеть, каковы на самом деле законные претензии Германии и какие хирургические операции необходимы для их удовлетворения… Если имеются реальные основания для самоопределения, их следует выявить и принять соответствующие меры… Существует мнение, что это будет уступкой Германии, укреплением позиций Гитлера и поощрением его на крайние меры. Однако лучше реалистически взглянуть на вещи и поправить несправедливости, буде таковые существуют, чем позволить Гитлеру исправлять их своими средствами и в удобный для него самого момент — особенно если тем временем мы и французы будем упорно заниматься военным строительством, чем уменьшим опасный потенциал Германии.

Впрочем, SIS отнюдь не считала, что подобная политика гарантирует мир. Она понимала, что на обещания Гитлера полагаться нельзя. Равным образом Германия не будет удовлетворена, даже если все "законные" претензии Германии будут удовлетворены. Кроме того, SIS полагала, что ради безопасности Британии требуется обширное и стремительное перевооружение. Хотя, с точки зрения SIS, Германия не могла "по-настоящему доверять ни одной иностранной державе", SIS предлагала заключить "постоянный оборонительный союз с Францией в сочетании с давлением на французов с тем, чтобы они перевооружились как можно быстрее".

Однако на своей встрече с Гитлером 29 сентября Чемберлен пошел дальше рекомендаций Синклера, допустив немедленную немецкую оккупацию Судетов. Взамен он получил негласные заверения Гитлера в документе, гарантировавшем, как Чемберлен сообщил британским гражданам по возвращении в Лондон, "мир в наше время".

Уступка Чемберлена, хотя и шла дальше рекомендаций Синклера, несомненно, была отчасти мотивирована докладной запиской SIS. Вдобавок отсутствовали сведения по общей численности немецких ВВС, хотя подробные данные о числе конкретных моделей самолетов и их тактико-технических характеристиках наличествовали. Кабинету министров не предоставили детальных оценок способности Германии пустить авиацию в ход против британских целей. Прекрасно осознавая, что Королевские военно-воздушные силы отнюдь не готовы к бою, а противовоздушная оборона находится на зачаточном уровне, Кабинет вообразил худшее. Точные разведданные привели бы к тому же выводу, к которому пришел штаб немецких ВВС, — что сокрушительный удар против Британии невозможен, хотя нет никакой гарантии, что руководители, подобные Чемберлену, признали бы подобную истину, отвергнув мерещившийся им образ всемогущественных люфтваффе.

Французы вели себя не менее нерешительно, опять же не без влияния оценок Deuxieme Bureau. За два дня до Мюнхенского соглашения начальник Deuxieme Bureau генерал Гош уведомил Генеральный штаб, что Германия способна мобилизовать 120 дивизий и готова к "широкомасштабной войне". Начальник Генерального штаба генерал Морис Гамлен воспользовался этими цифрами, чтобы оправдать отказ Франции выступить на защиту Чехословакии.

ПАКТ

Немецкие войска оккупировали территорию Чехословакии, которую Британия и Франция не уступили Гитлеру в 1938 году, 15 марта 1939 года. Действия Гитлера вполне соответствовали мрачной картине, написанной SIS в месяцы, последовавшие за Мюнхенским соглашением. 11 марта SIS предсказала, что вторжение состоится в ближайшие три дня. Deuxieme Bureau зарекомендовало себя не столь хорошо. 6 марта основной секретный источник этого департамента, известный под кодовым именем Безумец, сообщил, что Гитлер захватит Прагу пятнадцатого, Но в рапорте Генерального штаба от 9 марта сведения Безумца не упоминались, и делался вывод, что непосредственная угроза отсутствует.

Вторжение в Чехословакию заставило Британию дать Польше гарантии безопасности. Но не было никаких гарантий, что Гитлер воспримет их всерьез, учитывая поведение Британии до этого момента. Единственная стратегия, которая могла бы убедить Гитлера, что дальнейшая агрессия опасна, — это заключение союза Британии, Франции и Советского Союза, который поставил бы нацистского диктатора перед перспективой войны на два фронта.