Шпионы «Маджонга»

— Да, Диана. В тот раз я сказала ему, что прошлое для меня мертво. Даже не смотря на то, что это означало, — она судорожно сглотнула и продолжила, — означало, как я считала, смерть моих брата и сестры. Они были заложниками за меня, понимаете?

Диана постепенно осознавала все с выражением ужаса на лице. Она спросила:

— Почему же ты отказала ему?

— Потому что я люблю вашего отца. Я не могла предать его. — Джинни непроизвольно поставила ударение на последнем слове, и глаза ее виновато посмотрели на Кайхуэй. — Мои родственники ничего этого не знают.

— Ты сказала «в тот раз». Почему?

— Потому что сначала я была сильная. Вы с Мэтом были далеко в школе, в Англии. Но потом, когда вы приехали в Гонконг и Цю захватил вас, у меня не осталось выбора. Или я выполнила бы его приказ, или вы погибли бы. Есть пределы тому, что способна вынести мать… Поэтому я сделала то, что он хотел. Я открыла сейф. Я написала… письмо. — Джинни прервала свой рассказ, ее нижняя губа задрожала.

Дверь кухни открылась, и вошла Чжаоди с полным подносом, но Диана не обратила на нее внимания.

— Если ты помогла ему, если ты уступила ему, то почему мы здесь?

— Я много думала над этим. Я не знаю ответа на твой вопрос, но я могу высказать свое предположение. Точно так же, как мои мать и сестра были заложниками за меня, так и мы теперь станем заложниками, жизнь которых будет зависеть от поведения твоего отца. Пока они держат нас здесь, они могут контролировать его действия.

— Но, мама, зачем, ради всего святого, им надо подчинить себе отца?

— Эта история слишком запутана, чтобы рассказывать ее сейчас. Позже, когда я отдохну, я расскажу вам все.

Теперь заговорил Мэт, и довольно агрессивным тоном:

— Как долго мы должны здесь оставаться?

— Я не знаю.

Чжаоди поставила поднос на стол и начала раздавать миски с дымящимся рисом, смешанным с овощами. Вдруг Диана вскочила, и Чжаоди испуганно отпрянула назад.

— Где отец? — Девушка крикнула во всю мочь. Чжаоди и Кайхуэй уставились на нее в замешательстве.

— Мама! Ты не слышала, о чем я спросила? Где па?

— Я не знаю.

— Он жив? Или мертв?

Джинни не ответила на вопрос, и Диана сжала руки в кулаки. Каждая мышца ее тела напряглась, и она закричала:

— Мама!..

Джинни стало плохо. Она сквозь туман взглянула на миску с рисом, стоявшую перед ней, и усталым жестом отодвинула ее от себя.

— Я не знаю.

Глава 21

Это было на следующий день после исчезновения Джинни и детей. Из окна первого этажа Дома правительства Саймон мог бы насладиться прекрасным зрелищем знаменитых клумб с розовыми азалиями, если бы он только взял на себя труд выглянуть в окно. Но он не делал этого. У него были другие, более важные дела.

Он обнаружил, что находится в странном физическом состоянии. Иногда его зрение затуманивалось, а иногда становилось неестественно обостренным. То же самое происходило и со слухом. За прошедшие двадцать четыре часа он почти не спал и не ел, и теперь струны его души были натянуты очень туго. Количество проблем продолжало расти.

Каждый час он звонил Риду, но ответ был один и тот же: как только мы что-либо выясним, мы тут же сообщим; еще около тридцати свидетельств остается непроверенными…

А ведь оставались еще и обычные, повседневные дела «Дьюкэнон Юнг», которые надо было вести. Бизнес не останавливается только из-за того, что у председателя Совета директоров личная драма. Существовали собрания и заседания, которые надо было созвать и организовать, контракты и счета, ожидавшие подписания, телефонные звонки, на которые надо было ответить и которые надо было сделать самому. И за всем этим неотступно стояло не дававшее покоя воспоминание о жутком балансе: сто миллионов фунтов стерлингов с процентами, набежавшими за два года, вот тот долг, который надо вернуть.

Саймон без устали мерил шагами комнату, терзаемый беспокойными мыслями. Неужели Джинни продолжала обманывать его и последние два года? Нет! Нет, он не мог поверить в это. Но ведь это она открыла сейф. Кроме нее это никто не мог сделать. Ведь на сейфе не было следов взлома. Почему? Где она?

Он заметил свежие англоязычные газеты, лежавшие стопкой на столике у окна, и торопливо схватил одну из них. Из зала суда. Он швырнул «Саус Чайна морнинг пост» обратно и взял другую, но передовица оказалась на ту же тему.

Все заголовки походили друг на друга: «Директор „Дьюкэнон Юнг“ попал в переплет в суде», «Банк хочет востребовать с Гонконга миллиард долларов через суд», «Судья: „В историю директора трудно поверить“».

За спиной у Саймона бесшумно открылась одна из створок двойных дверей. Вошла секретарша. Саймон не повернулся, он даже не слышал, как она тихо кашлянула.

— Мистер Юнг. — Нет ответа. — Мистер Юнг, прошу прощения.

— Черт побери!

Женщина, приняв строгий вид, поправила очки большим и указательным пальцами правой руки. Из всего ее обширного арсенала она посмела употребить лишь этот нерешительный жест.

— Прошу прощения…

Саймон отвернулся от окна. В свете, заливавшем приемную, он напоминал вампира; этакий медленно передвигающийся бледный труп с двумя темными провалами вместо глаз.