Шпионы, не вернувшиеся с холода

– Пусть нам принесут кофе, – предложил Большаков.

Никто не позволил себе спорить. Один из офицеров вышел из комнаты. Большаков посмотрел на Караева.

– Довольны? – спросил он. – Должен признать, что вы молодец. Как бы я ни относился к вашему невероятному эксперименту. Вы до последнего отстаивали свою позицию и оказались правы. Наверное, умение признавать свою неправоту признак того, что я еще не совсем безнадежен.

Он немного помолчал и продолжал.

– Теперь нам нужно решать, что делать. Андрей Валентинович не просто член нашей организации. Он один из руководителей. Кроме того, смею напомнить вам, что любые меры в отношении заместителя начальника Академии ФСБ вызовут реакцию и со стороны самой ФСБ и со стороны прокуратуры. Если бы это был кто-то из наших пенсионеров – Лучинский или Писаренко, – возможно, нам было бы легче.

– Он не может быть «кротом», – сказал Чеботарев, – вы представляете какой информацией он обладает? Все выпускники Академии ФСБ могут стать потенциальным объектом изучения американцев. Нет, это невозможно. Произошла какая-то ошибка.

– Кто еще мог знать о наличии агента, прибывшего из Дублина? – уточнил Большаков.

– Никто, – ответил Караев, – операцию разрабатывали таким образом, чтобы об этом точно никто не узнал. Ни один человек.

– Ошибка исключена? – спросил Чеботарев.

– Да, – ответил Караев, – кроме нас троих, никто не знал об агенте из Дублина. Даже группа наблюдателей. Им сообщили все данные только сегодня утром. Никто не мог знать. И все случайности исключены.

Чеботарев посмотрел на Большакова. Оба молчали, понимая катастрофичность происшедшего. Генерал ФСБ работал на американцев. Речь шла уже не только о сохранении организации. Речь шла о безопасности страны.

– Мы обязаны информировать руководство страны, – твердо заявил Чеботарев. – Если он работает на американцев, это значит, что на всех выпускников и преподавателей Академии ФСБ у них есть досье. Я даже не могу представить степень ущерба, который он нанес нашей стране. Это будет самое громкое дело после провалов Пеньковского и Полякова.

– И всему виной наша организация, – тяжело пробормотал Большаков. – Я даже не знаю, как и кому я буду об этом говорить.

– Давайте установим наблюдение и спокойно решим, что нам делать, – предложил Чеботарев. – Если он действительно тот самый «крот», мы обязаны принять меры. У нас есть свои «ликвидаторы».

Вышедший офицер вернулся с подносом, на которым были чашечки с кофе. Он поставил поднос на столик.

– Вы понимаете, о чем говорите? – повысил голос Большаков. Он взглянул на обоих офицеров, которые помогали Караеву. – Я прошву вас выйти, – приказал он.

Оба офицера быстро вышли. В комнате остались только Большаков, Чеботарев и Караев.

– Мы организация, которая была создана для защиты интересов нашего государства, – напомнил Иван Сергеевич, – и мы всегда старались действовать в рамках нашего законодательства. Мы лишь исполняли приговоры, которые уже вынесли советские суды, карая мерзавцев, предателей и изменников.

– В таком случае вы должны позвонить директору ФСБ, – твердо сказал Чеботарев. – Прямо сейчас.

– А если мы ошибаемся? Если есть один шанс из тысячи, что мы ошибаемся? Вы понимаете, что я своим звонком сломаю генералу Попову жизнь.

– У вас есть другой вариант? – жестко спросил Чеботарев. – И учтите, что это самый лучший выход. В противном случае мы вынуждены будем принять решение о его ликвидации. Неужели вы считаете, что так будет лучше?

Большаков посмотрел на Караева.

– Вы тоже так считаете? Вы же работаете с Андреем Валентиновичем уже несколько месяцев. Вы предполагали, что может быть именно такой вариант?

– Мы проверяли всех четверых.

– Это не ответ.

– Мы подозревали всех четверых, – поправился Караев.

– И нашли «крота», – кивнул Большаков, – все правильно. Сейчас мы поднимемся наверх, и я позвоню директору Федеральной службы безопасности. И после этого должен буду объяснить, на каком основании мы подозреваем Попова. А когда его арестуют, он начнет рассказывать о нашей организации, про которую должен молчать. И вы прекрасно знаете, что молчать он не будет. Просто не сможет.

– Вы не будете звонить? – понял Чеботарев. – Вы понимаете какую ответственность вы на себя берете?

– Понимаю. Я отвечаю за нашу организацию. Поэтому прямо сегодня мы установим плотное наблюдение за Поповым. И примем решение в течение двух или трех дней. Я думаю, что мы сможем сами нейтрализовать Андрея Валентиновича. Если мы, конечно, не ошиблись.

Оба генерала посмотрели на Караева.

– Вы хотите что-то сказать? – спросил Иван Сергеевич.

– Да, – кивнул Караев, – извините, что я вмешиваюсь. Неужели вы полагаете, что в руководстве ФСБ не знают о нашей организации? Я думаю, вам лучше позвонить. Не нужно принимать на себя всю ответственность за предательство Попова.