«Шпионы» рождаются на Лубянке

Никаких секретных данных в материалах, переданных в Пенсильванский университет, конечно же, не было. Просто по какой-то политической причине пришло время подергать дядю Сэма за бороду — обвинить американские спецслужбы в шпионаже против России. Для этого выбрали Эдмонда Поупа, представлявшего Пенсильванский университет, а до того (и очень кстати!) служившего в военно-морской разведке США. Как бывший разведчик, он был весьма удобной фигурой. А Бабкин просто попал под политический каток, с помощью которого чиновники из ФСБ зарабатывали себе звания, должности и награды. Вместо Бабкина обвиняемым в шпионаже мог быть назначен любой другой из числа исполнителей работы для Пенсильванского университета. Кстати, остальных, в том числе и тех, кто действительно занимался созданием «Шквала», но никаких тайн в отчетах не разглашал, на допросах следователи обязывали давать нужные показания, угрожая в противном случае перевести их из категории свидетелей в обвиняемых. И свидетели, известные и заслуженные ученые, опустив глаза, шли на сговор со следствием. Все было так, как предусматривалось сценариями в старых чекистских судебных фарсах.

«Секреты» в выполненной работе появились только тогда, когда решено было в очередной раз раскрутить шпионский сценарий. Все обстояло таким же образом, как и в случаях с Игорем Сутягиным, Валентином Даниловым и Владимиром Щуровым. Словом, как об этом рассказал генерал Иваненко!

Обратим внимание на еще один казус. Для того чтобы упрятать концы в воду, отчеты МГТУ (пять томов), давно переданные американскому заказчику, за которые были осуждены и Эдмонд Поуп, и Анатолий Бабкин, взяли да и засекретили. Где же здесь логика: за границей все это имеют и изучают, а у нас — под грифом «секретно»? Догадываетесь, почему? Для того чтобы, опираясь на эти отчеты, нельзя было открыто доказать что никаких секретов они не содержат, а значит, дело сфабриковано и носит заказной характер.

А ведь какой простой и красивый ход мог быть у ФСБ, если бы дело было чистым! Опубликовали бы фрагменты отчетов, показали бы общественности, что ничего подобного в открытой печати никогда не появлялось, и объяснили, почему, собственно, это секретно. Одновременно предоставили бы обвиняемому возможность публично доказывать обратное и сослаться на опубликованные материалы, где эти данные приведены. И все! Просто? Да. Но почему же пошли не по простому пути, а снова по темным закоулкам секретности? Дело в том, что в тогда на скамью подсудимых нужно было посадить авторов фабрикации или признать их психически нездоровыми людьми. Вот поэтому-то отчеты и изъяли из открытого доступа. А ведь эта работа — тот редкий случай, когда мы продавали (причем американцам!) не сырье, а интеллектуальную продукцию высокого уровня. Гордиться бы нужно! Так нет же, произвели профессора в шпионы и под суд!

В деле другого ученого, Владимира Щурова, когда стало понятно, что все обвинения в суде рухнули окончательно, и ни о каком доказанном разглашении государственной тайны не может быть и речи, люди из ФСБ, по-видимому, договорись с экспертной организацией (не зря же они лицензировали их в качестве экспертов!), так как заключение экспертов Восьмого управления Генерального штаба Министерства обороны РФ о материалах, легших в основу обвинения, оказалось удивительным. Вот к какому выводу пришли специальные эксперты: «Работа В. А. Щурова является секретной потому, что раскрывает актуальные направления развития современной гидроакустики»! И ни одного конкретного факта или аргумента! И все это без ссылки на федеральный закон или иной нормативный акт, как того требует закон об экспертизе! Представляете степень обоснованности приговора, который можно вынести на основании такого утверждения?! Можно сказать, что создан опасный прецедент. Теперь аналогичные заключения можно писать по любой научной работе: работа «Х» является секретной потому, что раскрывает актуальные направления развития современной авиации, моторостроения, химии и пр.

На основании такой, с позволения сказать, «экспертизы» ученый был приговорен к двум годам лишения свободы условно. Но самое удивительное в деле Щурова даже не сам приговор, а то, что впервые в практике российских судов он оказался с грифом «секретно»! Это противозаконное действие Приморского краевого суда и судьи Ющенко иначе, чем бредом, назвать невозможно.