Шпионы среди нас: секретные материалы

В 1930-е годы, чтобы преуспеть в качестве промышленного шпиона, нужно было обладать известной изворотливостью и в идеале что-нибудь смыслить в технологиях, которые надлежало воровать. Однако уже очень скоро от корпоративных и частных разведчиков потребовалось куда больше специальных знаний, потому что на сцену стали выходить технические средства слежения. После Второй мировой войны настала эра всевозможных «жучков», и настоящий промышленный шпион был обязан разбираться в подобном оборудовании.

ВПЕРВЫЕ АМЕРИКАНСКАЯ ОБЩЕСТВЕННОСТЬ УЗНАЛА О ТОМ, ЧТО В СТРАНЕ КТО-ТО КОГО-ТО ПРОСЛУШИВАЕТ, В 1955 ГОДУ, КОГДА НА ОДНОЙ ИЗ КВАРТИР БЫЛО ОБНАРУЖЕНО ОБОРУДОВАНИЕ, ПОЗВОЛЯВШЕЕ ЗАПИСЫВАТЬ РАЗГОВОРЫ ТЫСЯЧ ГОРОЖАН.

Первыми до прослушивания телефонов додумались нью-йоркские полицейские, еще в начале ХХ века предполагавшие таким образом бороться с преступниками и анархистами. Однако уже во второй половине 1940-х годов шпионские технологии шагнули в массы. В первый раз американская общественность узнала о том, что в стране кто-то кого-то прослушивает, в 1955 году, когда в Нью-Йорке на одной из квартир было обнаружено оборудование, позволявшее записывать разговоры тысяч горожан. За прослушивание были задержаны двое — Уолтер Эсман и Карл Рух, причем последний уже давно и весьма успешно трудился на ниве промышленного шпионажа. Эсман и Рух избежали тюрьмы, выдав своего заказчика — частного детектива, который таким способом пытался следить за женой своего клиента. Однако это был единственный прокол в карьере Руха.

Карл Рух был экспертом в области прослушивания телефонов и в течение ряда лет сотрудничал с парфюмерной компанией Revlon. В 1950-е годы Revlon активно конкурировала с компанией Hazel Bishop. В мире косметики и парфюмерии любая удачная новинка может помочь компании закрепить за собой сегмент рынка, где ранее господствовали конкуренты, и поэтому охрана собственных секретов считалась приоритетной задачей в обеих фирмах. Особенно усердствовали в этом деле менеджеры Revlon. Нанятый ими Карл Рух установил прослушку на многих телефонах компании, чтобы корпоративная служба безопасности могла вовремя заметить возможную утечку информации. Вскоре президент Revlon Дэн Роджерс заметил, что в трубке его телефона что-то щелкает. Оказалось, что прослушивали даже самого президента, а провода, подключенные к его телефонному кабелю, вели в кабинет начальника службы безопасности компании Билла Трейси, бывшего агента ФБР, — он, собственно, и нанимал Руха.

Трейси удалось выкрутиться, поскольку записывающее оборудование было вовремя удалено из его кабинета. Чьим шпионом он был, так и осталось неизвестным. Зато Рух оказался классическим двойным агентом, который работал одновременно и на Revlon, и на Hazel Bishop. В один прекрасный день хозяин Hazel Bishop Рэймонд Спектор пришел к выводу, что его телефоны прослушиваются. Он заметил, что в последнее время Revlon постоянно оказывается на шаг впереди его фирмы, причем новинки Revlon копируют идеи, которые его компания как раз готовится воплотить. Как только Hazel Bishop собирается предложить покупателям новую помаду или крем, Revlon выбрасывает на рынок аналогичную продукцию. Желая выловить всех «жучков», Спектор нанял лучшего специалиста в этой области — Карла Руха, который мгновенно обнаружил несколько подслушивающих устройств. Однако Спектор не знал, что Рух, работая в то же время на Revlon, скорее всего, сам эти жучки и ставил. Не удивительно поэтому, что после проверки Руха утечка ценной информации из стен Hazel Bishop продолжилась, и Revlon смогла в последующие годы серьезно потеснить конкурента. Неизвестно, много ли выиграли потребители от успехов Revlon, но они ничего и не потеряли, потому что вместо одной компании с качественной продукцией они получили две.