Шпоры на кроссовках

— Я бы рада, — девчонка перестала хлюпать, смотрела заплаканными глазами, но серьезно и спокойно, — да не получится ничего. Заколдованная я. И ты меня отсюда просто так не уведешь, и шпоры твои мне не помогут.

— Шпоры? — Колька посмотрел вниз. Шпор не было видно: — А откуда ты про шпоры знаешь?

— А как мне про них не знать? — вздохнула девчонка. — Уж я и не помню, когда в первый раз приходил вот так ко мне приходили от Ярослава-Мастера. только бесполезно все это. Уходи, пока можешь, а про меня — забудь. Мне не поможешь, а сам пропадешь.

— Погоди, — дошло до мальчишки, как до жирафа, — как ты сказала, какая ты там — заколдованная?!

— Заколдованная, — серьезно кивнула девчонка. — Да не кем-нибудь, а самим Кощеем!

Колька молча повернулся, чтобы уйти. Девчонка за его спиной вздохнула:

— Что же, правильно… Зачем тебе пропадать. Иди скорей да будь счастлив.

Что-то такое звучало в ее голосе, не вязавшееся с современным обличьем. Да и настоящее тоскливое горе — тоже слышалось, поэтому Колька все же обернулся снова. И спросил:

— Так это что — Кощея дворец, что ли?

— Его, — кивнула девчонка. — Только он пока отлучился. Он часто по белу свету колесит, пакости и козни строит добрым людям. А на меня заклятье наложил — мне из этой комнаты не выйти, пока не освободит он. И не вывести меня из нее никому, пока его не победят. а как его победишь, если он…

— Бессмертный, — скептически добавил Колька. — Ты вообще кто такая?

— Я? — девчонка гордо откинула голову, сверкнула просохшими глазами. — Я дочь князя Святобора, что островом-Буяном правит, да княгини Ольги-Волшебницы, жены его законной!

— Мда? — Колька задержал взгляд на ее голом животе, потом — внимательно осмотрел всю комнату. — И как тебя зовут?

— Зорина, — ответила девчонка гордо и вздохнула. — А вокруг не смотри. Время идет — и все тут со временем меняется. И одежда моя, и тюрьма эта…

— А давно ты тут срок тянешь? — пошутил Колька все еще недоверчиво.

— Давно, — сникла Зорина. Казалось, она вновь вот-вот захлюпает. — Уж и остров мой родной сказкой сделаться успел… Две тысячи лет я тут!

Колька снова вознамерился идти. И опять остался, спросил:

— А на фига ты ему нужна, Кащею?

— Жениться хочет, — призналась Зорина убито. — Да только мать моя успела заградительное заклятье выставить — сможет он на мне жениться, если две тысячи лет пройдут, и не найдется того, кто меня от плена избавит… А срок-то на днях подходит!

— И чего, за двадцать веков… — начал Колька и, невольно оглянувшись, помотал головой: — Да ну нафик, нет!

— Да, — кивнула Зорина печально. — Статуи те — все мои избавители. Ни у кого силы не достало — с Кащеем сладить. Он их победил и в камень обратил. Так им и стоять каменными — пока не сгинет Кощей, а жениться он на мне — так уж вечно!.. Отец мой слугу своего верного Ярослава-Мастера, послал по нашей земле — витязей искать, тех, кто волшебные шпоры возьмет да за меня вступится. Сперва надеялась я. А Кащей побеждал кого — меня к окну заставлял подходить, да при мне в камень их обращал. Я и надеяться перестала…

— А что там, — Колька ткнул рукой, словно именно это было самым важным, — в последнее время… короче, одни мальчишки?

— Да вот так, — вздохнула Зорина. — Взрослые-то в сказки и верить перестали, я и забыла, когда… Да уйдешь ли ты, глупый?!

— Слушай, — мальчишка набрал воздуха в грудь, — Зоринка, а вообще — что, ну, делать надо? Чтоб тебя освободить, и вообще? Может, я попробую?

— Уходи, — губы девчонки задрожали. — Я и так все глаза выплакала. В прошлом году — вот тоже парнишка был… Видно, быть мне Кащеевой женой!

— Да ну, — скривился Колька, — он же старый и вообще… Давай, говори, что там положено — ну, вдруг мне повезет! сказки обязаны заканчиваться хорошо, мне так в детстве говорили.

— Это те, которые рассказывают, — покачала головой Зорина, — а есть и те, про которые молчат…

— Ms давай не философствуй, — напирал Колька — а инструктируй. Ему что, твое свидетельство о рождении принести, чтоб он от несовершеннолетней отвадился, этот скелет ходячий?!

— Свидетельство не надо, — серьезно возразила Зоринка и снова захлюпала: — Погибнешь ведь, в камень обратишься, опомнись, да и беги отсюда!

— Ну, это мы еще прикинем, — настаивал Колька, ощущая одновременно задор, как перед дракой, и сосущее чувство в животе. Он не мог до конца себя убедить в том, что происходящее — реальность, может быть, еще и поэтому продолжал настаивать. Ну и еще — потому что Зоринка была симпатичная, даже очень. Жениться Колька, конечно, не собирался, но спасти такую классную девчонку — чем плохо? Можно и на поцелуй заработать… О статуях в саду мальчишка старался не вспоминать — становилось по-настоящему жутко. — Время — деньги, а впрочем — даже баксы. Что делать?