Шрам

Но я не успел ответить: в следующую секунду Джим схватил Стива за шиворот и с глухим ударом прижал к машине.

– Еще слово, и я обещаю, что вобью тебе нос в череп! – рявкнул он, и, кажется, эти его действия одинаково удивили как Стива, так и меня.

Ни разу прежде я не видел Джима в таком гневе. Один раз он начистил морду зарвавшемуся вояке в клубе, но и тогда не прекращал улыбаться, словно, просто играл. Сейчас же я видел в его глазах настоящую злобу, и охотно верил в то, что он может в любой момент исполнить свою угрозу. Стив, видимо, тоже это видел, так как в его взгляде я прочитал недоумение и страх.

– Джим, – окликнул я друга, не зная, чем продолжить фразу, и чувствуя внутренний дискомфорт и легкий стыд за то, что за меня заступились, да еще таким вот образом.

– Успокоился? – спросил Джим уже тише.

Стив только отвел глаза и поднял ладони вверх. Джим отпустил его и обернулся ко мне.

– Я еще не поблагодарил тебя, Клайд, – сказал он и, кажется, это стало вторым поступком Джима за пару минут, который ввел меня в ступор.

– Ты мне жизнь спас, дружище, – продолжил он. – Я твой должник.

– Ну... мы же – команда, – проговорил я в ответ.

– Лучшая команда, – он положил руку мне на плечо. – Давай-ка взглянем на этого урода.

Мы обошли машину и, открыв дверь со стороны водителя, Джим вытащил мертвое тело. В его затылке зияли две дыры от пуль, а лицо превратилось в фарш. Зрелище было отвратительным, но я не ощутил ни приступа тошноты, ни испуга. И лишь один вопрос вертелся у меня в голове.

– Ты видел, что он творил, Джим? – спросил я, не отводя глаз от мертвеца. – Кто такой этот сукин сын.

– Модификант, видимо, – ответил тот, переворачивая ногой неподвижное тело.

– Модификант? – переспросил я, не понимая, о чем речь.

– Мы уже встречались с похожим выродком, пару лет назад. Тот, по-моему, был даже круче.

– Я не понимаю, как такое возможно?

– Генетика, – услышал я голос Хирурга.

Он опустился на корточки и оттирал снегом руки от крови.

– Еще один подарок от предков, – говорил он так, словно вел лекцию. – Считается, что они могли чуть ли не одним уколом перекодировать ДНК любого существа. Никакого хирургического вмешательства в их медицине вообще не было. С помощью этих технологий они могли поменять, например, цвет волос, кожи, глаз, а могли и дальше пойти. Еще до легионеров они активно модифицировали людей. Сильнее, быстрее, умнее, и все такое, – он поднялся и поманил меня рукой. – Иди сюда, я осмотрю плечо.

Я прошел к кабине и сел в дверях, сняв куртку и свитер. Хирург беглым взглядом оглядел заметно посиневшее и опухшее плечо и заключил:

– Трещина в кости. Пока дам тебе обезболивающее, а будем дома – вколю регенератор. Поболит с неделю.

Он скрылся в кузове и скоро вернулся, держа в руках пистолет для инъекций и ампулу с прозрачной жидкостью.

– Но откуда такие люди берутся сейчас? – спросил я, продолжая интересующую меня тему.

– Говорят, что где-то в Горизонте есть лаборатории, которые занимаются подобными технологиями. Они продают инъекции модификаторов.

"Опять Горизонт", – подумал я, – "Что за мерзкий город!".

– И что, можно вот так просто приехать в Горизонт, заплатить и получить супер-силу?

– Это не так сказочно, как тебе кажется, – ответил Хирург, заряжая ампулу в пистолет.

Он откинул мою голову, прислонил пистолет к шее, и я почувствовал легкий укол.

– Эта технология плохо изучена, – продолжил он, убирая пистолет. – Лишь тень того, что было у предков. Мы сами не знаем, чем пользуемся. А этот парень, скорее всего, жил бы недолго и, возможно, весьма мучительно. То, что давало ему такую силу, одновременно и разрушало его организм.

– Хватит болтать, – раздался из кузова голос Пастыря. – Что там с кочевниками?

– Все мертвы, – отозвался Джим. – В машине ничего полезного не нашел.

– Тогда спалите ее, к черту, и поехали.

Джим и Стив принялись выполнять поставленную задачу, а я прошел к кабине и обнаружил, что сиденье, руль и приборная панель заляпаны кровью. В стене за спиной водителя образовались две рваные дыры. Хирург стрелял из кузова, видимо зная, кто его соперник, и не открыв переговорного окошка. Отличный выстрел, учитывая, что он был сделан вслепую. Выругавшись про себя, я вытащил из-под сиденья тряпку и, обваляв ее в снегу, постарался оттереть кровь, насколько это было возможно. После укола боль утихла, практически, сразу, но рука слушалась плохо.

Вытирая кровь, я вдруг задумался о том, чем занимаюсь. Здесь, на этом самом месте только что умер человек, а я не чувствую ничего. Ни отвращения, ни жалости, вообще ничего. Убираю его кровь так, словно это обычная грязь. Да, он бы мог убить меня, и убил бы при возможности, но, ведь, все-таки это был человек, а не легионер. Неужели я так очерствел всего за несколько месяцев этой работы? Но развивать эту тему мне не хотелось. Я просто вытер кровь, выкинул тряпку и, почистив руки в снегу, стал дожидаться остальных.