Шрам

Сердце сжалось и заныло от мысли, что пришел тот момент, когда нужно было делать выбор, при том, что он уже мной сделан. Я не знал, как сказать ей об этом, и вдруг испугался разочаровать Лилит. Мою Бони, мою возлюбленную, ту, которая всегда и во всем была на моей стороне. И еще страшнее становилось от мысли, что я уже ее разочаровал, тем, что не рассказал о Роланде, что подверг опасности. Она ведь так верила в меня, поддерживала все это время, убеждала, что из меня получится хороший лидер. Я просто не мог подвести ее, не мог позволить разочароваться в себе. Но в то же время, я не мог сделать того, что она хочет. Точнее мог, но это означало бы пойти против себя. Лилит безусловно стоила того, но как же Джим? Он не поймет. Я был уверен, в том, что не поймет. И наша дружба, которую мне вдруг показалось, что еще можно вернуть, будет навсегда разорвана. А ведь именно Джим привел меня в мир охотник, и Джим спас нам жизнь. Джим и его брат сделали меня членом их семьи. О боже, как же сложно было делать этот выбор!

— Тебе не понравился план Блэки, да? — ответил я вопросом на вопрос, понимая насколько это глупо, и как очевидна, наверное, для Лилит моя попытка потянуть время.

— Мне не понравилась сама Блэки — сухо сообщила она.

— Почему?

Лилит развернулась и присев на край окна внимательно и слегка недоуменно посмотрела на меня.

— Я думала это и так понятно.

— Потому что она убийца, глава банды и просто житель Горизонта?

— Мы не выбираем где родиться. И не мне судить о жизни в этом городе. Блэки, наверное, сделала много ужасного для того чтобы занять свой нынешний пост, но это меня не касается.

— Так в чем же дело?

Лилит некоторое время молчала, глядя мне в глаза и словно не веря в то, что я не понимаю столь очевидных для нее вещей.

— Ты знал ее отца, верно?

— Хирург — кивнул я — Он был нашим врачом. Но знал, это громко сказано. Не уверен, что кто-то вообще его знал по-настоящему.

— И все же вы вместе работали. Что ты можешь сказать о нем?

Я совершенно не понимал, к чему клонит Лилит.

— Ну, он хорошо знал свое дело. Отличный специалист и…

— Он был хорошим человеком?

— Не знаю, Лил. Понятия не имею.

— А как считаешь?

— Думаю да. Ну, наверное, в прошлом у него были свои грехи, но все же он скорее был хорошим чем плохим человеком. Если ставить вопрос так.

— Ты многое рассказывал мне о своем отце, ты любил его, и скажи, ты сильно страдал, когда его не стало?

— Ты знаешь, что да.

— Знаю. Не только из твоих слов, но и потому, что помню, как сама страдала, когда мои родители погибли. Помню эту боль, которую невозможно было унять. Я не могла смириться с этим больше года. Не могла осознать и принять случившееся. Может, до конца не приняла и по сей день.

— Я знаю — я провел рукой по ее волосам — Ты говорила, Лил. Мне жаль.

— Это уже в прошлом. Но сколько времени прошло? Годы, Клайд. А сколько времени прошло со смерти отца Блэки?

— Мы даже не знаем точно, когда он умер.

— Но она виделась с ним всего месяц назад, так что не слишком много.

Кажется, я понял, что хочет сказать Лилит, и готов был с ней в этом поспорить.

— То, что ты не видишь, как она скорбит, не значит, что это не так. Каждый по-своему переживает боль. Она же сказал, что хочет отомстить.

— Отомстить, да, о том я и говорю. Ей нужна месть. Убийство облегчит ей душу, и на этом вся ее скорбь, если таковая вообще имеется, пройдет и она станет спокойно жить дальше.

— Ты этого не знаешь.

— Знаю. И ты знаешь. Я просто не поверю в то, что ты не увидел этого. Достаточно лишь заглянуть в ее глаза. Там только гнев и злоба, Клайд. Блэки холодная. Черствая. И не удивительно, что единственный приемлемый для нее план включает в себя убийство.

— А что можешь предложить ты? — это прозвучало слишком резко, слишком обвинительно.

— Я не лидер — Лилит сникла, и я почувствовал себя виноватым — Блэки сразу обратилась к тебе, она увидела в тебе равного. Не в Алене, не во мне и не в Джиме. В тебе. И она права. Вам решать, не нам. И я знаю, что легко осуждать других, придерживаясь подобной позиции, однако я уверена, что если подумать, то можно найти иное решение.

— Он убийца, Лил. Роланд убил моих друзей. Хладнокровно, расчетливо, без угрызений совести.

Лилит попыталась перебить меня, но я поднял руку в знак молчания и продолжил:

— Затем он попытался убить нас. Тебя убить. Тебя! И у него это почти получилось. Как же я могу простить ему подобное?

— Я и не предлагаю прощать его. Просто говорю, что убийство не единственный выход.

— Но сколько не думай, другого не найдешь.

— А ты много думал? Или просто решил так, и успокоил себя?

Слова Лилит больно укололи меня. Она злилась, я почувствовал это. Начинал злиться и я.

— У предков были законы, которые действовали по всему миру. Но их больше нет. И теперь законы работают лишь на мизерных клочках земли. А выйди за стену и там ты можешь безнаказанно творить что угодно. Звериные правила игры.

— Но мы не звери! Мы люди. И мы тянемся к обществу, собираемся вместе и придумываем эти правила не просто так. Этим мы стараемся обезопасить себя и своих близких.