Читаем Шрам на ладони полностью

Шрам на ладони

Такой горячий туман в голове. Незнакомые, волнующие кровь ощущения. Хочется, чтобы вечно не кончался этот поцелуй, терпкий, обжигающий губы.

А рыдания по-прежнему сотрясали ее худенькое тело, и Сергей прижимал ее к себе, гладил по плечам внезапно вспотевшими ладонями.

— Линка… малышка… сладкая… калинка-малинка…

Лина выскользнула из его рук и стянула через голову свой свитер. Порывисто прижалась к Сергею подрагивающим горячим телом.

— Не уходи, — бормотала она. — Останься со мной.

Ей так важно было удержать его. Нет, это ложь. Если честно, ей просто хотелось чувствовать его рядом, ощущать на своем лице его дыхание.

— Я с тобой. И знаешь, я, кажется, люблю тебя.

— А мне не кажется, — Лина счастливо улыбнулась сквозь слезы. — Я это точно знаю.

Господи, откуда Сергею приходили на ум все те ласковые нежные слова, которые он говорил ей, словно в горячке, торопливо освобождая ее тело от мешающей одежды.

Она лежала перед ним на покрывале, призрачно-нереальная в неверном жемчужном свете забрезжившего утра.

— Почему ты дрожишь? Тебе холодно?

— Нет…

Лина потянулась ему навстречу и обняла его.

Еще ни один мужчина не видел ее обнаженной, не смотрел на нее так, как Сергей, — словно горячая волна пробегала по ней от его взгляда. И ей почему-то совсем не было стыдно. Верилось, что ею могут любоваться.

Она вздрогнула от короткой резкой боли. Но эта боль несла небывалое, незнакомое счастье.

«У меня сейчас разорвется сердце, — подумала Лина. — Он мой. Полностью мой. Весь… И я теперь его женщина…»

— Я у тебя первый? — потрясенный спросил Сергей, покрывая ее неистовыми поцелуями.

— И единственный, — ответила Лина.

Как она жила до встречи с ним? Как она вообще могла жить без него? Самой большой ее радостью было мчаться на Гордом, не разбирая дороги, и чувствовать себя птицей.

Огненный конь вынес ее навстречу судьбе.

Лине казалось, что она парит в воздухе, в невесомости. Она сейчас взлетела бы, если бы не руки Сергея, удерживающие ее.

Минуты летели, складываясь в часы, а они все не могли оторваться друг от друга, не замечая этого неумолимого течения времени, забыв о том, что каждое прошедшее мгновение приближает разлуку.

Они так и заснули, обессиленные, не разжимая объятий. Они даже дышали одинаково, одновременно вдыхая и выдыхая, словно и дыхательная система у них была общей.

…Сергей вздрогнул от острого чувства беспокойства. Он опоздал!

Куда? Куда ему спешить, куда уходить от этого безмятежно сопящего рядом маленького чуда?

Но расслабленная нега тут же улетучилась, словно внутри у него распрямилась стальная пружина.

Он глянул на часы и вскочил.

Времени впритык. Он успеет только ополоснуть лицо и одеться. Через час его жизнь сделает новый зигзаг. Куда он его выведет?

Он взялся за ручку двери, но не выдержал, вернулся в спальню. Замер на пороге, глядя на Лину.

Она спала, разметав по подушке белокурые волосы. А по лицу бродила спокойная, счастливая улыбка. Вот Лина повернулась на бок, свернулась калачиком, вздохнула во сне и обхватила рукой одеяло, словно обнимая кого-то невидимого. Одеяло сползло вниз, обнажив маленькую круглую грудь с розовым девичьим соском.

И ему неудержимо захотелось поцеловать его, вдыхая волнующий свежий запах молодого тела. Это его искала рядом с собой ее рука…

Сергей отвернулся и быстро вышел, осторожно, чтобы не хлопнуть, прикрыв за собой входную дверь.

Сухо щелкнул замок.

Надо не думать о том, что было. Не думать о тех, кто остался за этой дверью. Иначе он не выдержит того, что сам для себя избрал.

А Лине снился сон. В нем вновь повторялось все, что было наяву.

Откровенный, бесстыдный, радостно-счастливый сон. В нем она опять принадлежала Сергею. Выгибалась, закинув руки, чтобы ему удобнее было целовать ее живот, ноги, бедра… Под головой мягко шелестела трава. Вверху над ними смыкали свои верхушки сосны. Вот они поднялись над соснами, плавно влетели в слепящую голубизну… Облако скользнуло вниз, принимая на себя их сплетенные тела. Оно было осязаемо пушистым, словно мягкая подушка.

Мягкая… теплая…

Лина потянулась в постели, не раскрывая глаз. Она слышала, как дышит рядом Сергей. Сереженька… любимый…

Она повернула голову и потянулась к нему губами. Как сладко начинать утро с поцелуя.

Рыжая вихрастая голова торчала из-под одеяла. Ваня!

Лина рывком села на кровати. Оглядела комнату и ощутила в груди леденящую пустоту.

Он ушел! Ушел, пока она спала. Как она посмела заснуть?

Иван приоткрыл заспанные глаза.

— Мне там было страшно одному, — признался он.

— Ты видел, когда ушел дядя Сережа?

— Нет… — мальчик зевнул. — Я проснулся — его уже не было. Он рано на работу встает.

«На работу… На службу… Служба… долг… обязанность… — бессвязно крутились в голове слова. — Он пошел выполнять свой долг. Он обязан был это сделать».

— Тетя Лина, ты плачешь?