Шрамы, что мы выбираем

– Насколько я знаю, он достался ей в наследство. И вот уж кто точно занимался спиритизмом, так это моя прабабка. Я слышала, она сколотила приличное состояние во времена заката королевы Виктории, когда всякая мистическая чушь была очень модной. Открыла салон, который со временем достался моей бабке. Она была харизматичной женщиной, которая действительно верила в оккультизм, но, увы, никудышным бизнесменом. Да и времена, когда люди хотели поговорить с духами, давно канули в прошлое. Так что моя бабка разорилась.

– Какая жалость, – вздохнул Винсент. – Иначе, может быть, сейчас у тебя был бы собственный прирученный дух.

Кристина давно не вспоминала бабку, да толком и не знала ее: та умерла вскоре после разорения, Кристине тогда было лет девять или десять. Тем не менее, в памяти остались отдельные картины от посещения салона в раннем детстве. Полумрак, загадочность, странные предметы… это все чем-то напоминало музей смерти Анабель. Не наполнением, разумеется. Атмосферой.

Кристина хорошо помнила хрустальный шар, обычно накрытый бархатной тряпкой, крикливых попугаев в клетках и удушливый жар комнаты. Бабушка сохранилась в воспоминаниях как женщина властная и сильная, никогда не позволявшая ни единому человеку указывать, что ей стоит, а чего не стоит делать. По крайней мере, так потом рассказывала мать. Сама Кристина запомнила теплые шершавые руки и немного строгий голос. Бабушка сажала ее на колени и рассказывала странные истории о вещах, которых Кристина не понимала ни тогда, ни сейчас. А еще она говорила, что именно Кристина когда-нибудь унаследует магический салон. Но этого, разумеется, так никогда и не произошло.

– Может быть, домой? – спросил Фредерик. – Продолжим наш вечер.

Анны видно не было, но Анабель это ничуть не беспокоило.

– Она ждет нас, – махнула девушка рукой, и остальным ничего не оставалось как поверить ей.

Когда стало очевидно, в какую именно комнату ведет их Анабель, Фредерик понимающе хмыкнул, Винсент не испытал никаких эмоций, а Кристине оставалось только ожидать, когда перед ней откроется дверь, и она сможет понять, что ее ждет.

Это была ванная. Оказывается, хоть в комнатах и были свои собственные, имелась еще одна большая и светлая, словно предназначенная для порочных дел. Когда Уэйнфилды и Кристина вошли, кафельный пол был усеян лепестками роз. Подняв голову на ванную, Кристина была почти уверена, что она тоже будет с розами, как в «Красоте по-американски», но ошиблась. Ванную, которая была поистине огромна, наполняла желтоватая вода с пеной. Анна сидела на краешке, уже полностью обнаженная.

– Наконец-то. Я долго ждала вас.

Она перекинула ноги внутрь ванны и поболтала ими в воде, так что пронеслось множество пузырьков. В шикарном джакузи вполне хватило бы места на них всех, и Анна легко соскользнула, так что над пеной и водой осталась только ее голова с высоко заколотыми волосами.

– Ну же!

Уэйнфилды не заставили просить себя дважды. Винсент и Фредерик быстро скинули одежду и присоединились к Анне. У Анабель ушло немного больше времени, чтобы справиться с платьем и чулками. Взяв за руку уже обнаженную и определенно смущенную Кристину, она подошла к ванной. И только в этот момент Кристина поняла, что это вовсе не желтоватая вода, а шампанское.

– Ты когда-нибудь принимала ванную из шампанского? – шепнула ей Анабель.

Она выключила свет, Анна зажгла свечи по периметру ванной, так что теперь все утопало в медовых отблесках. Пространство затопили мягкие тени, обнаженные тела, то там, то тут появляющиеся из пены, и запах алкоголя, ставший по-своему притягательным.

– Может, включим джакузи? – хихикнул Винсент.

Анна закатила глаза:

– О, твои идеи периодически отличаются отменным идиотизмом.

Винсент пожал плечами и ничего не ответил. В полумраке и шампанском это было не видно, но одна его рука уже гладила тело Кристины. В той таинственности, с которой он это делал, было что-то возбуждающее, но Кристина постаралась ничем не выдать себя. Впрочем, вскоре она поняла, что на этот раз никто не собирался разбиваться на пары или обойтись только прикосновениями. Общая ванная чрезвычайно сближала.

Взяв Анну за подбородок, Фредерик целовал ее так, будто хотел кончить только от прикосновения к ее губам. Рука Винсента уже оказалась между ног Кристины, а его губы на ее шее. Анабель рассмеялась и ударила по воде, подняв сотню брызг шампанского.

Много позже они все вместе лежали поперек кровати Винсента и с ленивой неторопливостью предавались разговорам, не утруждая себя одеванием. Анабель уснула, уткнувшись в плечо обнимавшего ее Винсента, он и сам дремал, прикрыв веки. Ему хотелось еще хоть немного продлить мгновение, хотя он понимал, что если сейчас уснет, его вряд ли будут мучить кошмары.

– Никогда не думали, что вы ужасно порочны? – спросила Кристина, уставившись на потолок.

Фредерик тихонько рассмеялся:

– Постоянно! Только мы не страдаем от этой порочности, а наслаждаемся ею. Принимаем как данность. Хороший ключ к пониманию самих себя.

– Но почему все должно быть настолько пошло?