Men dreamed of her strange hair and saw it fallA cataract of nectar through their sleep,Crushing the soul with sweetness – and they woke-a-dread,In all their limbs a speechless heaven of pain!Her voice reached to Creation’s highest peak,And though a music most delicate its raptureSwept through the seven worlds and found the godsHelpless like flames swaying in a huge wind!A terror beautiful were those dark eddies,Her fathomless vague-glimmering pure eyes,Wherein the spirits that rashly plunged their loveWhirled through a lifetime of bewildered bliss!But all in vain her voice and gaze and hairBefore the snowy calm immutableOf Shiva’s meditation, a frozen fireOf omnipotence alone with its self-splendour!Like an immortal death his far face glowed —Inaudible disclosure of some whiteEternity of unperturbed dream-vastBehind the colour and passion of time’s heart-beat!Мужчины видели во сне ее необычные волосы, как они падаютВодопадом нектара в их снах,Сокрушая прелестью душу – они просыпались от страха,Во всех своих членах чувствуя море невыразимой боли!Ее голос вознесся до высших пиков Творенья,И, хоть был музыкой нежнейшей, восторг егоПронесся через семь миров и застал боговБеспомощными, как могучий ветер – языки огня!До ужаса прекрасными были эти темные омуты,Ее бездонные, огромные, блестящие глаза,Где все духи, знавшие любовь,Рвались сквозь жизнь ошеломляющего блаженства!Но были напрасны этот голос, взгляд и волосыПеред снежным и нетронутым безмолвиемМедитации Шивы, перед огнем замёрзшимВсемогущества его и одинокого величия!Как смерть бессмертная, его далекий лик сияет —Неслышимое раскрытие белой ВечностиНевозмутимого, как сон,безбрежного пространства,Какое есть за пределами красок и страстимгновенного удара сердца Времени!Ответ: Вы, кажется, хотели справиться с белым стихом, создав себе максимально трудные условия. Вас не удовлетворил просто белый стих, где размер строится на единстве строки (я имею в виду строку как четкое организационное целое) в противовес свободному течению разных ритмических групп, вы пытаетесь здесь соединить свободное течение с организованной строкой и – более того – организуете строки в катрены. Я тоже пробовал писать белым стихом катренами: и меня, когда я попытался писать с построчно организованным белым стихом в более крупной форме, в «Савитри», невольно потянуло к четверостишиям. Но, хотя очень тщательно выстраивал композицию, я обнаружил, что это ведет к жесткому однообразию, и вынужден был отойти к вариативному построению – к чередованию: одна строка, две строки, три строки, четыре строки или еще более длинный кусок (по сути, целый отрывок); иначе у меня всё развалилось бы.