Читаем Шри Ауробиндо. Письма о Йоге – I полностью

Не думаю, что можно как-то убедить человека, придерживающегося не духовной, а прямо противоположной точки зрения, свойственной эпохе викторианского агностицизма. Он утверждает, что йогический опыт не имеет особой ценности, кроме чисто субъективной или индивидуальной, так как он не ставит своей целью объективное и научное познание истины и не может претендовать на то, что овладел абсолютной истиной, поскольку все эти переживания окрашены индивидуальностью провидца. Можно, однако, спросить, достигла ли сама Наука хоть какой-то абсолютной истины? Нет, скорее наоборот – даже на физическом плане абсолютная истина, кажется, отступает все дальше по мере продвижения Науки вперед. Наука исходит из предпосылки, что абсолютная истина должна быть физически объективной – и что это объективное Абсолютное (или что-то близкое к нему) должно объяснять все субъективные феномены. Йога исходит из прямо противоположной точки зрения – что абсолютная Истина является духовной и субъективной и что только в ее абсолютном Свете можно правильно увидеть объективные феномены материального мира. Это два противоположных подхода, и между ними лежит пропасть.

И, тем не менее, йога в какой-то степени научна, так как она опирается на опыт, хотя и субъективного характера, и все ее открытия основаны на реальном опыте. Интуитивные же прозрения ума обычно рассматриваются ею лишь как первый шаг и не считаются духовной реализацией – они должны получить подтверждение через переживание на конкретном опыте. Что касается достоверности самого опыта, то физический разум всегда ставит его под сомнение, так как этот опыт субъективен, а не объективен. Но так ли уж важно это различие? Разве не субъективны по своей сути все знания и опыт? Люди видят объекты физического мира во многом одинаково благодаря определенному устройству ума и органов чувств; если изменить это устройство, то мир воспринимался бы совершенно иначе – сама Наука достаточно ясно показала это. Но ваш друг настаивает на том, что йогический опыт имеет исключительно индивидуальный характер, поскольку несет отпечаток личности провидца. В известной степени это может быть верно в том, что касается точного выражения переживаний или формы их передачи в тех или иных странах, но даже в этом случае различия поверхностны. В действительности, развитие йогического опыта везде подчинено одинаковым закономерностям. Конечно, существует не один, а множество вариантов, ведь мы имеем дело с Бесконечным, у которого много аспектов, и, естественно, к нему должно вести и ведут множество путей, но все же основные закономерности развития духовного опыта везде одинаковы, интуитивные прозрения, переживания, сверхчувственные феномены те же самые во все времена и в удаленных друг от друга странах и в различных, независимо практикуемых йогических системах. Переживания бхакты или мистика средневековой Европы совершенно одинаковы по сути с переживаниями мистика или бхакты средневековой Индии – хотя и отличаются по форме, названиям, религиозной окраске и т. д. – а ведь эти люди никак не общались между собой, ничего не знали ни о духовных переживаниях друг друга, ни о полученных результатах, чего не скажешь о современных ученых, свободно обменивающихся информацией от Нью-Йорка до Йокогамы. По-видимому, это должно свидетельствовать о том, что и в тех, и в других переживаниях есть нечто тождественное, универсальное и, несомненно, истинное, несмотря на различия в формах выражения, связанные с особенностями ментального языка.

Что касается абсолютной Истины, то я думаю, что и викторианский агностик, и, скажем, индийский ведантист согласились бы с тем, что она существует, хотя и скрыто. Оба говорят о ней как о Непознаваемом – единственное различие заключается в том, что с точки зрения ведантиста ее невозможно познать умом и выразить словами, но можно достичь с помощью более глубокого или высокого восприятия, нежели ментальное; и в то же время ум все-таки способен отразить, а язык передать тысячи аспектов истины, в которых она являет себя уму как во внутреннем переживании, так и во внешнем опыте. Думаю, что викторианский агностик пошел бы еще дальше и поставил бы под сомнение само существование Непознаваемого, а если бы и допустил такую возможность, то заявил бы об абсолютной его непознаваемости.

* * *
Перейти на страницу:

Похожие книги

Вперед в прошлое!
Вперед в прошлое!

Мир накрылся ядерным взрывом, и я вместе с ним.По идее я должен был погибнуть, но вдруг очнулся… Где?Темно перед глазами! Не видно ничего. Оп — видно! Я в собственном теле. Мне снова четырнадцать, на дворе начало девяностых. В холодильнике — маргарин «рама» и суп из сизых макарон, в телевизоре — «Санта-Барбара», сестра собирается ступить на скользкую дорожку, мать выгнали с работы за свой счет, а отец, который теперь младше меня-настоящего на восемь лет, завел другую семью.Отныне глава семьи — я, и все у нас будет замечательно. Потому что возраст — мое преимущество: в это лихое время выгодно, когда тебя недооценивает враг. А еще я стал замечать, что некоторые люди поддаются моему влиянию.Вот это номер! Так можно не только о своей семье, обо всем мире позаботиться и предотвратить глобальную катастрофу!От автора:Дорогой читатель! Это очень нудная книга, она написана, чтобы разрушить стереотипы и порвать шаблоны. Тут нет ни одной настоящей перестрелки, феерического мордобоя и приключений Большого Члена во влажных мангровых джунглях многих континентов.Как же так можно? Что же тогда останется?..У автора всего-навсего есть машина времени. Прокатимся?

Вадим Зеланд , Денис Ратманов

Самиздат, сетевая литература / Самосовершенствование / Попаданцы / Эзотерика
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

«В мире, перегруженном информацией, ясность – это сила. Почти каждый может внести вклад в дискуссию о будущем человечества, но мало кто четко представляет себе, каким оно должно быть. Порой мы даже не замечаем, что эта полемика ведется, и не понимаем, в чем сущность ее ключевых вопросов. Большинству из нас не до того – ведь у нас есть более насущные дела: мы должны ходить на работу, воспитывать детей, заботиться о пожилых родителях. К сожалению, история никому не делает скидок. Даже если будущее человечества будет решено без вашего участия, потому что вы были заняты тем, чтобы прокормить и одеть своих детей, то последствий вам (и вашим детям) все равно не избежать. Да, это несправедливо. А кто сказал, что история справедлива?…»Издательство «Синдбад» внесло существенные изменения в содержание перевода, в основном, в тех местах, где упомянуты Россия, Украина и Путин. Хотя это было сделано с разрешения автора, сравнение версий представляется интересным как для прояснения позиции автора, так и для ознакомления с политикой некоторых современных российских издательств.Данная версии файла дополнена комментариями с исходным текстом найденных отличий (возможно, не всех). Также, в двух местах были добавлены варианты перевода от «The Insider». Для удобства поиска, а также большего соответствия теме книги, добавленные комментарии отмечены словом «post-truth».Комментарий автора:«Моя главная задача — сделать так, чтобы содержащиеся в этой книге идеи об угрозе диктатуры, экстремизма и нетерпимости достигли широкой и разнообразной аудитории. Это касается в том числе аудитории, которая живет в недемократических режимах. Некоторые примеры в книге могут оттолкнуть этих читателей или вызвать цензуру. В связи с этим я иногда разрешаю менять некоторые острые примеры, но никогда не меняю ключевые тезисы в книге»

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология / Самосовершенствование / Зарубежная публицистика / Документальное