Читаем Шри Чайтанйя Махапрабху в Джаганатха Пури полностью

2. Уход Харидаса Тхакура. Подобно великому мистическому йогу Бхишме, Харидас оставил свое материальное тело в присутствии Господа Чайтанйи и всех преданных в Сиддха Бакуле.

Тогда Шри Чайтанйа поднял тело Харидаса Тхакура и какое-то время вместе с другими преданными пел и танцевал в экстазе. Затем Харидас был перенесен на берег моря для погребальной церемонии, которой руководил Сам Господь Чайтанйа. (Ант11/56-64)


ДОРОГА К ХРАМУ


Храмовая дорога - главная или "большая" дорога Джаганнатха Пури, которая тянется с востока на запад перед Львиными воротами и используется Господом Джаганнатхой для ежегодных поездок в храм Гундика.

Убранство колесницы Ратха-Йатры. Колесница из золота каждый год должна была строиться заново и достигать высоты горы Шумеру. Ее убранство включало в себя блестящие зеркала и сотни опахал из чамары. Венчали колесницу искусно выполненный купол и прекрасный флаг. Шелковая ткань и разнообразные рисунки также украшали ее. Звенело множество медных колокольчиков, гонгов и колокольчиков на лодыжках.

Господь Джаганнатха садится в колесницу. На следующий день Шри Чайтанйа и Его приближенные встали затемно и совершили тщательное утреннее омовение. Они пришли к храму увидеть церемонию Панду-Виджайа, когда Господь Джаганнатха оставляет свой трон, чтобы подняться в колесницу.

Могучие дайиты (носители Божества Джаганнатхи), сильные как пьяные слоны, на руках несли Господа в Его колесницу. Перевязанного по талии крепкими шелковыми веревками, Джаганнатху перемещали с одной хлопчатобумажной подушки (тулис) на другую по пути следования к колеснице. Под тяжестью Божества подушки из хлопка иногда лопались с громким треском и хлопок вылезал наружу.

В это время Господь Чайтанйа воспевал: "Манима, Манима" (этим словом в Ориссе обращаются к уважаемой личности). Но Его пение заглушали громкие звуки музыки.

Царь Ориссы Пратапарудра подметал дорогу метлой с золотой рукояткой и орошал ее душистой сандаловой водой. Видя царя занятым таким простым служением, Шри Чайтанйа был очень доволен и позднее даровал царю свою благосклонность.

Группы киртана, организованные Шри Чайтанйей. До начала движения Шри Чайтанйа собрал всех преданных и своими руками украсил их гирляндами цветов и умастил сандаловой пастой.

Всего в киртане участвовали четыре группы исполнителей, образованные двадцатью четырьмя певцами. В каждую группу также входили два игрока на мридангах, то есть еще восемь человек. Господь Чайтанйа разделил певцов и назначил ведущих танцоров для каждой группы с пятью помощниками, отвечающими за пение.

Из жителей деревень Кулина, Шантипур и Канда Он организовал дополнительные три группы, образовав в общей сложности семь партий киртана. Четыре группы Господь Чайтанйа поместил перед Господом Джаганнатхой. Три деревенские группы воспевали по обеим сторонам и сзади от колесницы. Четырнадцать барабанов, бивших одновременно, издавали громкий звук и сводили преданных с ума. Это религиозное воспевание заглушало все другие мирские звуки или музыкальные инструменты. (М1/46-50; 13/4-50)

Господь Чайтанйа танцует перед колесницей Господа Джаганнатхи. Итак, Господь Джаганнатха был поднят в колесницу, и Шри Чайтанйа Махапрабху призвал всех преданных танцевать перед Ним. Танцуя перед колесницей, Господь Чайтанйа воспевал следующее:

"Я обретаю Господина Моей жизни, который заставляет Меня сгорать в огне страстных желаний."

"Похититель Моего сердца в юности - сегодня снова Мой властелин. Ночи месяца Чаитра такие же лунные, цветы малати источают тот же аромат, и благоуханный ветерок веет из леса кадамбы. И я все та же возлюбленная, но теперь я несчастна. Я полна страстного желания вернуться на старое место на берег Ревы под дерево Веташи. Я жажду только этого." (М1/54,8; 13/69)

Шри Чайтанйа подходил ко всем семи группам, воспевающим святые имена "Хари, Хари". Подняв руки, Он кричал: "Вся слава Господу Джаганнатхе!" Затем Он являл свое мистическое могущество, одновременно участвуя во всех семи группах. Каждый думал: "Господь Чайтанйа находится в нашей группе. Он никуда не уходил. Он проливает Свою милость на всех нас". (М13/51-54)

Когда Господь хотел танцевать Сам, все семь партий киртана объединялись. Господь Джаганнатха был очень доволен санкиртаной и заставлял остановить колесницу, чтобы видеть происходящее. Господь Чайтанйа казался крутящейся головней и так танцевал и прыгал, что земля содрогалась под Его ногами.

Трансцендентная экстатичная любовь к Кришне привела к благодатным изменениям в теле Шри Чайтанйи; Его волосы поднялись дыбом, Он обливался потом, восклицал с изменившимся лицом, с шумом кружился и казался золотой горой. С протянутыми вперед руками Господь Нитйананда бежал позади Господа, чтобы в случае необходимости подхватить Его. Адвайта Ачарйа обычно следовал за Господом, громко восклицая: "Хари Бол! Хари Бол!"

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Споры об адмирале Колчаке не утихают вот уже почти столетие – одни утверждают, что он был выдающимся флотоводцем, ученым-океанографом и полярным исследователем, другие столь же упорно называют его предателем, завербованным британской разведкой и проводившим «белый террор» против мирного гражданского населения.В этой книге известный историк Белого движения, доктор исторических наук, профессор МГПУ, развенчивает как устоявшиеся мифы, домыслы, так и откровенные фальсификации о Верховном правителе Российского государства, отвечая на самые сложные и спорные вопросы. Как произошел переворот 18 ноября 1918 года в Омске, после которого военный и морской министр Колчак стал не только Верховным главнокомандующим Русской армией, но и Верховным правителем? Обладало ли его правительство легальным статусом государственной власти? Какова была репрессивная политика колчаковских властей и как подавлялись восстания против Колчака? Как определялось «военное положение» в условиях Гражданской войны? Как следует классифицировать «преступления против мира и человечности» и «военные преступления» при оценке действий Белого движения? Наконец, имел ли право Иркутский ревком без суда расстрелять Колчака и есть ли основания для посмертной реабилитации Адмирала?

Василий Жанович Цветков

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза